Эрин Хантер - История Остролистой

— Определенно. Я узнала его по запаху.

— А он узнал тебя? — спросил Листопад.

Остролистая опустила глаза и покачала головой. Она чувствовала себя глупо, и ей было стыдно признаться в том, что она сделала, но кошка надеялась, что Листопад не будет судить ее слишком строго.

— Он смотрел на меня, как на сочный кусок добычи, — спокойно мяукнула она. — Я едва унесла ноги.

Воительница почувствовала что-то мягкое возле уха и увидела, что Листопад коснулся ее кончиком хвоста.

— Мне так жаль. Ты спасла ему жизнь, а он так отплатил тебе за это? У некоторых животных совсем нет чувства благодарности!

В его голосе послышались нотки юмора, и Остролистая, подняв голову, увидела, что его глаза светились весельем.

— Я думаю, что он просто слишком мышеголовый, чтобы запомнить меня, — призналась кошка.

— Совсем немного! — взорвался Листопад. — А что ты думала произойдет? Он поведет тебя в свою палатку, чтобы познакомить со своей мамой?

Остролистая пожала плечами.

— Я была так одинока, — прошептала она. — Мне просто хотелось иметь друга.

Листопад сел возле нее, прижимаясь своим мехом к ее.

— У тебя есть друг, — подчеркнул он. — И он прямо перед тобой. Да, я был слегка ленив в отношении патрулей, пока тебя не было. Думаю, мы начнем с проверки туннелей — на случай, если детеныш решил пойти за тобой — а потом посмотрим, помнишь ли ты, как надо ловить рыбу.

Позже, когда в отверстии на крыше было темно, а лапы Остролистой болели от бега по камням, она лежала в гнездышке из перьев и чувствовала, что боль одиночества постепенно уходит. Кошка замурчала, когда Листопад устроился возле нее.

— О чем ты думаешь? — прошептал он.

— Я рада, что вернулась, — честно ответила Остролистая. — Мне кажется, я не могу жить в одиночестве.

Листопад лизнул ее в ухо.

— Я тоже рад, что ты вернулась.

Кошка повернулась к нему лицом.

— Ты когда-нибудь думал о тех котах, которых оставил?

— Все время, — тихо мяукнул Листопад. — Но это было так давно, что я уже многого не помню.

Воительница моргнула. Она не была в Грозовом племени несколько лун, но ничего не забыла.

— Сколько сезонов ты в туннелях?

Листопад пожал плечами и отвернулся.

— Больше, чем я могу сосчитать. Но сейчас уже слишком поздно что-либо менять.

Остролистая хорошо понимала, что не стоит предлагать ему идти за своей старой компанией. Вместо этого она села поудобнее и попросила.

— Расскажи мне о своей семье. Ты должен помнить их.

— Мою маму звали Сломанная Тень. Она была очень красивая и добрая. Она… она не хотела, чтобы я шел в туннели. Я думаю, мама чувствовала, что случится что-то плохое.

— Она не смогла остановиться тебя? — спросила Остролистая.

— Нет, ведь я собирался стать остролапым, — ответил Листопад. — Это было то, чего я хотел больше всего, — он замолчал, а его голос звучал расстроено и печально. Потом кот встряхнул себя. — Это все в прошлом. Как насчет твоей мамы? Ты сказала ей, что покинула племя?

Остролистая разорвала одно из перьев.

— Не совсем, — пробормотала она.

Листопад застыл.

— Ты хочешь сказать, что у нее нет ни одной идеи о том, где ты можешь быть? А если она думает, что ты умерла?

— Будет лучшего всего, если это так, — прошептала Остролистая. Говоря это, она спрашивала себя, кого имела в виду — Листвичку, свою настоящую мать, или Белку, кошку, которая ее вырастила.

— Это сложно, — призналась она. — Я… У меня две матери. Кошка почувствовала, как позади нее Листопад навострил уши.

— Две?

— Моя настоящая мать, Листвичка, целительница. Ей нельзя иметь котят, но она сбежала с Грачом из племени Ветра, а когда вернулась, то родила меня и моих братьев. Чтобы скрыть то, что она сделала, она отдала нас своей сестре Белке, которая делала вид, что мы ее котята. Даже друг Белки, Ежевика, думал, что он наш отец!

Листопад помолчал мгновение, а потом спросил.

— Как ты думаешь, Белка любила тебя?

— Да, — мяукнула Остролистая. — Я имею в виду, она хлопотала над нами, так же как и другие королевы в детской. Но она лгала нам! Белка сказала правду только тогда, когда ее заставил другой кот.

— А как насчет… Листвички, да? Как она к вам относилась?

Остролистая вздохнула.

— Она всегда интересовалась нами, но я думала, что это потому, что Белка ее сестра. Я была ее ученицей какое-то время, когда была в палатке целительницы, но потом я решила тренироваться как воительница. Мне нравилось работать с ней; просто целительство — это не то, чему я хотела посвятить свою жизнь.