Марина Спирина: Повесть о военном детстве

Как тихо… Непривычна тишина
В моем, весь день звенящем доме.
Уснула дочь, несказанно смирна,
И мишку обнял сын неугомонный.

Гремучие машинки тоже спят
Под столиком, в углу, зажмурив фары;
Спокойно куклы на шкафу сидят,
И дремлет в коридоре мячик старый.

Знакома мамам всем такая тишина,
Когда уснули, наигравшись, дети,
Когда я словно на весь мир одна —
Такая тишина вокруг на свете…

Ночь, дети спят – ведь мир и тишина,
Так что же слово страшное – ВОЙНА —
Тревожит память мне в ночной тиши,
Мой сон гоня, смутив покой души?

ВОЙНА… Да что я помню о войне?!
Но помню все, хотя и было мне
Всего пять лет в том горестном году,
Когда напали немцы на страну.

Запомнилось: как летом в тишину
Ворвался строгий голос Левитана…
Как плакали, как горевали мамы,
Когда отцов забрали на войну.

Осиротел тогда наш старый дом —
Остались в нем лишь женщины и дети,
Еще не представляя, что потом
Придется жить в нем без тепла и света…

Еще никто из нас тогда не знал,
Что впереди четыре страшных года,
Хотя в Европе страны и народы
Уже не первый год фашизм терзал.

Не умолкал – мы не сбавляли звук —
Не выключался все четыре года
На стенке репродуктор – черный круг,
Тогда с тревогой с фронта ждали сводок…

Уже сомкнулось страшное кольцо
Вокруг дворцов и парков Ленинграда,
Дышало грозно городу в лицо
Неслыханно – зловещее – БЛОКАДА.

Пожарища везде… И смерть, и кровь…
Воздушные налеты и тревоги…
В руинах пали сотни городов,
И беженцев поток на всех дорогах…

Мы каждый день, дыханье затаив,
Ловили сводки: сколько ж километров
Еще осталось немцам до Москвы?
И сможем ли вцепиться, упереться…

Не сдать Москвы проклятому врагу,
Что, все сметая, прет железным валом…
Ох, сколько же их полегло в снегу —
Отцов, сынов, что насмерть там стояли!

Вздыхала мама, карту разложив,
Отметив черным контур отступленья;
Тревожилась за брата – где он, жив?
Давно не пишет… Может в окруженьи?

Как ждали писем – писем фронтовых —
Тот треугольничек без марки, без конверта,
Был праздником – ведь это значит ЖИВ!
Пока что жив… Но далеко ль до смерти…

Но было страшно ждать тогда письма,
А получить в конверте «похоронку»,
Как тяжесть страшную ее несла
В своих руках седая почтальонка…

Через соседей горестную весть,
Обиняком старалась передать,
Чтоб подготовили семью, чтоб уберечь,
Да горем не убить жену иль мать,

Давно уже закончилась война…
Но с детских лет стоит перед глазами
Та первая военная зима
С тревогой, скорбью, вдовьими слезами.

Не готовы были мы к войне,
Хоть в Европе страны и пылали.
Кто-то может знал… Но по стране,
В целом, нападения не ждали.