Светлана Гершанова - Была у Егора «Красавица»

Счастливое было время, самое счастливое.

Когда он только с войны вернулся, приходила Галина Ивановна, председатель сельсовета, в станице её звали Хозяйкой.

Она и была хозяйкой в самое трудное время. А стали мужики с фронта возвращаться, по-хозяйски ставила их на все руководящие посты.

И к нему пришла:

– Давай, Егор, начальником Ремонтных мастерских. Самый провальный участок!

– Знаю, что провальный. Но не потяну сейчас, дайте институт закончить.

Когда затеяли Консервный завод, первый в области, назначили Егора главным инженером, потом директором. И не прогадали, хоть в области, хоть в Москве. – наденет китель с орденами, ни в чём отказу не было.

А как начали мытарить с «Красавицей» – никакой регистрации, никаких документов! – Первый и последний раз взял грех на душу попросить у власти что-то лично для себя.

Уважили. Наверно, первая частная собственность образовалась в Советском Союзе! Но неужели не заслужил – поднять на пустом месте такую махину, сроки были жёсткие, урожай на полях!

Он сутками на заводе, а Тоня на хозяйстве. Всё, как у людей – и корова, и поросят откармливали, и птица всякая, и огород. И сад молодой посадили, когда перестали брать налог с каждой яблони.

На зиму полный погреб – соленья, варенья, компоты в трёхлитровых баллонах, и особенно икра, что кабачковая, что баклажанная, из синеньких, как говорили на Дону, салат донской из помидоров молочной зрелости, болгарского перца, с лучком и подсолнечным маслом.

И взял её Егор главным технологом, даром, что «корочек» не было. Опять уважили директора, вкалывает мужик, пусть жена будет при деле!

И пошла Тонина икра с конвейера. Распробовали и свои, и в городе, и заказы пошли, даже в Москву отправляли! Поняли в станице, на своём месте человек.

Станичникам продавал по себестоимости. Окно соорудили, стол поставили – подвозить прямо из цеха. Цена копеечная, всё со своего поля, кроме тары и специй.

Рыбалку Егор не оставлял. Ездил на базар, возил рыбку.

К начальству в кителе, на заводе в халате с шапочкой, а на базаре в тельняшке и флотской фуражечке. От покупателей отбою не было.

Антон рос, как все деревенские ребята, сам по себе.

И обязанности, как у всех, когда родители на работе, бабушек-дедушек нет. И корову выгонит в общее стадо, и кур покормит, и поросятам корму даст. И если днём кто придёт за молочком или творогом, знал, где что, и сколько стоит.

После школы уехал в Университет и остался там навсегда. Женился рано, Лера преподавала в Университете химию.

Не лежала к ней душа у Егора, а Тоня всё ей прощала за внуков. Успела бабушка порадоваться, им уже пять и шесть было, когда она на пенсию вышла. Подбрасывали их родители деду с бабушкой на всё лето, сами приезжали на две-три недели.

Дед катал внуков на «Красавице», давал за руль подержаться, на рыбалку брал. Думал, хоть один вернётся к земле, в станицу. Нет, городскими выросли.

Но это время вспоминал, как самое счастливое.

У калитки Алю ждал высокий спортивный парень. Прямые тёмно-русые волосы, карие глаза, джинсы, майка с парусником.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась, – я Аля.

– Роман, можно – Ромка. Пойдём?

– Пойдём.

Не спросила – куда, просто и доверчиво пошла рядом.

– Ты живёшь в Англии?

– Можно и так сказать. Я там семь лет в пансионе.

– А родители – там? Дядя Коля тебе кто?

– Папин младший брат. Папа моряк, а мама просто мама. Они здесь, в России.

– Я ведь тоже буду моряком, давно решил. Папа сюда за тобой приедет, познакомишь? У нас в школе физрук бывший моряк, а больше я ни с одним моряком не встречался. Тебе бы повезло, если бы ты была мальчиком!

– Мне и так повезло…

– Ну да. Жарко уже, пойдём, искупаемся?

– Пойдём.

И опять его тронула эта готовность слушаться. У них в классе девчонки всегда старались показать свою независимость, даже превосходство.

С косогора по тропинке можно было спускаться по одному, и он шёл впереди, боком, держа её за руку.

Вот и Дон.

– Ух, ты! – сказала она восхищённо.

И он почувствовал гордость за эту могучую реку.

Дон и в городе был широк и полноводен, но здесь разливался на рукава и заводи, сплошная речная гладь.

Трое мальчишек в плавках поднялись в рост на узкой полоске песка. Девочку они заметили издали, не местную, не станичную. Не ожидали – в своей мужской команде. Но раз Ромка привёл!

Сейчас все трое стояли, пока Ромка вёл Алю за руку с косогора.