Лев Гумилевский - Харита, ее жизнь и приключения, а также подробный рассказ о том, как был найден город Карла Маркса

Инспектор усмехнулся, захлопнул дверь.

Алешка посмотрел ему вслед, оглядел с ног до головы Хариту, насупился:

— Эх, Харитка! Ты и фартук по-девчачьи носишь! Мальчишка вот как бы завязал!

Он сорвался с места и начал показывать, как носят мальчишки фартуки и вяжут узлы.

За тяжелыми, плотными занавесями, закрывавшими дождливую улицу, в сверкавшей огнями столовой, в высоком кресле вздыхала тетя Варя. Она прижималась к сонной собачке и иногда улыбалась сидевшим за столом.

Альберт Карлович вытирал беспрерывно блестящую лысину, наливал стаканы, стучал ножами и вилками, поглядывал на надоевших уже гостей:

— Завтра в путь? Домой? — спрашивал он и, подмигивая, подставлял стаканы, — за отъезжающих!

Тетя Варя вздохнула:

— Как хотите, Альберт Карлович, а и мне пора! Как я у вас загостилась!

— Собачка с вами, что вам еще нужно?

Тетя Варя чмокнула собачку:

— О, мой единственный друг! Но сейчас было бы удобно: Жорж меня проводит!

Жорж привстал:

— С наслаждением!

Попович мрачно посмотрел на него: Жорж был пьян.

— Жоржа самого, кажется, провожать придется! — сказал он, — давно ехать нужно было бы!

Попович пил мало. Он в роскошных столовых чувствовал себя не на месте и только следил за Жоржем, стараясь делать то же самое, что и тот, чтобы не спутаться в этикете. Жорж никогда не терял хороших манер, попович же боялся выпить лишнее, чтобы не растеряться совсем.

Тетя Варя оглянулась на него, точно только что вспомнила о его присутствии:

— Скажите! — прищурилась она, — правда ли, что ваш дядюшка окончил так ужасно свою жизнь… Жорж говорил, но он так все искажает…

— Да, нет — правда! Повесился! — ответил попович с усмешкой.

Тетя Варя изобразила ужас на своем лице.

— Но почему, почему?!

— Надоело обманывать народ!

— Как?

— Так написано в записке: «надоело обманывать народ!» — и повесился.

— Священник! О, какой ужас! Господь оставил его.

Жорж развел руками:

— Вот видите?! Господь оставил даже его, а нас не оставляет! Нет, в самом деле, — откинулся он на стул и посмотрел на свет в тонкий стакан с прозрачным вином, — в самом деле! Ты, Саша, бежал сюда, чтоб под суд не попасть. Надо же, чтобы такое богатство осталось у бабушки! И как сестра пригодилась — без нее не выручить бы нам вещей и денег! Ведь какая цепь случайностей — чорт ее что!

— Не случайность, а рука провидения! — наставительно перебила тетя Варя, — господь знает, кого покарать, кого вознаградить…

Альберт Карлович подмигнул парням и расхохотался.

— Мужики, — угрюмо сказал попович, — наверное, тоже решили, что дядя по божьей воле повесился на их счастье!

— Почему?

— Засушливое лето было. Кто-то пустил слух, что надо откопать труп удавленника и обнести вокруг села.

— Фу, какая гадость! — выпятил губы Жорж.

— Ну, и что же?— фыркнул Альберт Карлович.

— Вырыли, обнесли.

— Ну, а потом?

— А ничего, закопали опять.

— Поля поправились?

— Не знаю. Говорят, что плохо!

— Дядюшка ваш сам виноват! — строго сказала тетя Варя, — раз священник не желает обманывать народ религией, так они будут верить в суеверия. Он отнял их веру, и вот результат!

— Да, результат! — подтвердил Жорж, тараща бесцветные глаза, — да, результат! Нет, а я верю!

— Во что?

— Вот в это!

Он помолчал:

— Перед тем, как от тебя получить телеграмму о бабушке, у меня два дня чесалась ладонь.

— К деньгам! — сказала тетя Варя, — это уж, как закон!

— Оправдалось! Получил неожиданное наследство.

— Но посмотрите, — продолжала тетя Варя строго, — сестра Жоржа будет наказана! Господь не простит ей богоотступничества!

— Не простит! — поддакнул Жорж.

— И покарает…

— Если уж не покарал! — хихикнул он.

Попович оглянулся на Жоржа испуганно. Тот встряхнулся, встал.

— Однако, пора кажется и спать. Я опять как-будто не очень здоров и заболтался!

— Подожди, — остановил его Альберт Карлович, — выпьем по бокалу шампанского и разойдемся. Мне завтра самому рано вставать, — дел опять привалило, хоть отбавляй.

Жорж опустился покорно на свое место.

Альберт Карлович позвонил. Вошла маленькая, суетливая женщина в белом переднике. Альберт Карлович раскрыл рот, но в ту же секунду в открытую дверь донесся из передней резкий звонок.

— Отоприте, узнайте, кто там! — сказал он, — который час?

— Второй час ночи! — буркнул попович, — вы никого не ждете?