Шиван Доуд - Утешение в дороге

Вот уже больше года, как он с нами, и это тот еще сумасшедший кретин, как сказал бы Майко. Он похож на длинный лимузин, и его живот трется об пол, а передние и задние лапы далеко друг от друга. Я не назвала его Розабель, потому что он мальчик. Его зовут Тулий – как край мечты. Но мы часто называем его Дураком, а иногда Слюнявым, потому что он вечно в слюнях.

Я вернулась в школу, и мы с Каруной стали подругами, официально. И иногда мы позволяем чокнутому Максу-звонарю тусоваться с нами, потому что он еще более ненормальный, чем мы. Каруна перешла из аристократок в готы и, кроме шуток, сколачивает собственный гроб из дерева. Миссис Аткинс дала мне задание сочинить историю о том, как Джейн Эйр, ни о чем не подозревая, выходит замуж за мистера Рочестера, и что происходит, когда во время медового месяца на Французской Ривьере она узнает, что он давно женат и обманул ее. Я придумала, как она в гневе и ярости крадет весельную лодку, чтобы вернуться в Англию, но в море ее похищают пираты. Поэтому она тоже становится пиратом, и все морские разбойники в нее влюблены, и она становится их предводительницей. Отныне зовут ее Жестокая Джени Сокровище, потому что она украла больше золота, чем кто-либо. В любом случае это лучше, чем настоящее имя, Джейн Эйр. Миссис Аткинс поставила мне «отлично» с минусом и зачитала мое сочинение классу, а Каруна с тех пор от меня ни на шаг.

И я по-прежнему встречаюсь с миссис Раджит раз в неделю. Иногда слова не приходят, поэтому я рисую картинки нашего дома в небесах. Рисую два лифта, с нечетными номерами этажей на одной стороне и четными на другой; наш лифт «четный», потому что мы живем на самом верху, на двенадцатом этаже. И лифт висит на волоске, а в коробке – мы с мамой. Мы в треугольных платьях, как их рисуют дети, и я улыбаюсь, а мамин рот похож на букву «О», потому что она ненавидит этот лифт.

Бывает, я рассказываю миссис Раджит о тех, кто мне встретился в пути. Я рисую дорогу и хороших людей как ангелов-хранителей, потому что они помогали мне и ничего не просили взамен.

Хлою, которая рассказала мне о Тулии и пригласила на ужин.

Ким, угостившую меня сэндвичем.

Мальчика на мотоцикле, чьего имени я так и не узнала, и даже Кирка с его свиньями.

Шан, которая сказала, что у меня фигура танцовщицы.

И Фила с грустными веганскими глазами и тортом с воображаемыми свечками. Держу пари, Бог по-прежнему сидит в нем, и он рассекает по живописным дорогам на своем сырном грузовике, смотрит на белые разделительные линии и планирует свой следующий шаг.

Иногда я рассказываю о юном Эйнштейне из музея и маленьком мальчике-путешественнике и фантазирую о том, что будет, если они поменяются местами, как в каком-нибудь реалити-шоу.

Что же до нашей банды из Темплтона, я их больше никогда не видела. Трим, возможно, повстречался с Майко. Рейчел сказала, что из опеки он плавно перешел в категорию молодых правонарушителей, так что у него не было шанса открыть свою сеть казино. А Грейс, по словам Рейчел, ушла из приюта, но не сказала куда. Поэтому я покупаю глянцевые журналы и выискиваю ее лицо супермодели. Там много красивых девушек всех цветов кожи. Иногда попадется красотка с карамельными щеками и заплетенными косичками, и я задерживаю на ней взгляд. Не знаю, кто она, но ей не сравниться с Грейс – с глазами, сияющими, как темные монеты, и снисходительной улыбкой. Я продолжаю искать и надеяться, что однажды увижу ее на подиуме в драгоценных украшениях и блестках, как она и мечтала. «Это как дорога в небо, Холли, – крикнет она мне с обложки. – Когда взлетаешь на небеса, но для этого не нужно умирать».

Я бы хотела поблагодарить сотрудников социальной службы, с которыми познакомилась в Оксфорде на семинаре по правам ребенка в 2004 году. Меня вдохновили истории из их практики. Пит Тредвелл открыл мне глаза на многое из того, что происходит в мире детей, «о которых заботятся». Я хотела бы выразить благодарность службе Child Line и фонду The Who Cares? , чьи публикации были бесценны.

Фиона Данбар, Уна Эмерсон, Линда Сарджант, Анна Тайс и Ли Уэзерли оказали неоценимую помощь в работе над книгой, и каждая внесла свой вклад. Мне не хватит слов, чтобы выразить мою безмерную благодарность Хилари Деламер, моему литературному агенту, и квинтету блестящих редакторов – Энни Итон, Келли Херст, Белле Пирсон, Бену Шарпу и в особенности Дэвиду Фиклингу. Я перед вами в неоплатном долгу. Наш путь был извилист и труден, но вы никогда не сдавались.