Павел Брыков - 13-й сын

После композитора и музыканта настала очередь Гиртаба.

Забияка вышел в центр зала. Он ещё некоторое время, не стесняясь присутствия отца, матери и братьев, плакал, растирая слезы по щекам. Усы Гиртаба намокли, кончики торчали один вверх, другой вниз.

— Как так, а? — бурчал он себе под нос. — Какие-то две дощечки, конский волос, овечьи кишки для струн, а поди ж ты... Всю душу намотали на смычки. Эх, что сказать? Я так не умею. У меня-то всего-то какая-то дощечка... Вот.

Художник достал свою картину.

На ней был изображен подсолнух на синем фоне.

Селена готова была поспорить с кем угодно, что подобное мог нарисовать и ребенок, но в этой доступности, простоте композиции было нечто, что заставляло замереть и задуматься над вечностью и совершенством.

После того, как все хорошо рассмотрели картину Гиртаба, со своего кресла встал Дамет.

Супруг Селены сказал отцу и матери:

— В отличие от братьев, у меня не было времени бродить по свету в поисках счастья. Я не вглядывался вдаль — всё время смотрел себе под ноги. Просто у меня было столько дел, что и голову не поднять. Что такое счастье? Не знаю. Хотя... Однажды я посмотрел на себя в зеркало, и спросил, готов ли я всю жизнь провести в одиночестве? Нет, ответил я себе. И тогда я решил найти человека, с которым можно разделись общие печали и радости. Я желал найти друга, спутника, товарища. Не скажу, что было просто, но я нашел. Захотел всем сердцем... и нашел.

Дамет, сев на место, взял Селену за руку.

Перед родителями предстали младшие братья Асим и Анес.

— Символ счастья, что это такое? — спросил Асим. — Какой дар я должен принести? Какую решить загадку? Какую часть мироздания я должен вычленить, оторвать от тела вселенной? Я думаю, не надо искать то, чего нет, а надо научиться довольствоваться... Нет, не так... Наслаждаться тем, что имеешь. Вокруг нас бушует неспокойный грозный коварный океан. Ветра рвут тучи, волны закрывают небо, ураган ревет так, что не слышно грома. Посреди этого безумия и хаоса стоит остров, над которым возвышается маяк — наш скрипторий. Сияет Полярная звезда на его вершине. Здесь тишина и покой. Здесь мир и благодать. Так о каком счастье мы говорим? Что мы искали в дальних странах? Неужели мы не понимали, что годы детства и юности провели в самом счастливом месте на земле? Счастье — это родной дом. Наш с вами родной дом. Счастье — это место, где мы провели радостное детство.

Вперед вышел Анес. Все с любопытством посмотрели на него, зная, что младший брат не любит много говорить.

Анес и на этот раз был лаконичен.

— Счастье — это вера. Отец, я дарю вам символ добра, тепла, сострадания и благословения.

В руках Анеса появилось золотое блюдо, выдавленное в виде солнца. Посреди блюда горел ярко-оранжевый огонь.

Настало время последнего сына.

Кастор встал со своего кресла, прошелся по залу, словно размышляя, с чего начать.

— Отец, мать, передо мной стоит сложная задача. У меня есть подарок, но он необычный. Вы знаете, что мы с Энке словно единое целое, но не в этот раз.Мой брат создал самое лучшее лекарство на свете. Я же... я нашел другое лекарство. Если его отправить врагу, то неважно, вкусит ли он его, дотронется или осязает запах, то враг через некоторое время...

Кастор не успел завершить мысль, как вдруг король поднял руку.

Всё стихло.

— Не продолжай сын мой, я знаю, какой ты мне хотел сделать подарок, — сказал отец печально. — Да, он неразрывно вытекает из дара твоего брата, но если Энке мне вручил молодость и жизнь, то ты был готов преподнести символ покоя.

Хавиозо, я принимаю твой подарок и считаю его удобным.

Радамант, я принимаю твой подарок и считаю его бесподобным.

Энке, я принимаю твой подарок и считаю его неоценимым.

Аллун, я принимаю твой подарок и считаю его восхитительным.

Тифон, я принимаю твой подарок и считаю его мудрым.

Персефон, я принимаю твой подарок и считаю его прекрасным.

Зибаниан, я принимаю твой подарок и считаю его неосязаемым.

Гиртаб, я принимаю твой подарок и считаю его гениальным.

Амин, я принимаю твой подарок и считаю его красивым.

Асим, я принимаю твой подарок и считаю его великолепным.

Анес, я принимаю твой подарок и считаю его блистательным.

Кастор, мой милый мальчик, а твой подарок-освобождение, дар, который должен был помочь мне завершить великий жизненный круг, я не могу принять, потому, как его вместо меня уже приняла дочь, Селена.

Все братья посмотрели на принцессу и с ужасом поняли, что сидящая перед ними сестра — мертва.