Виктор Астафьев - 13 черных кошек и другие истории

«После окончания средней школы Слава Сизов пошел учиться в летное училище…»

В части, где служил летчик-испытатель Ростислав Сергеевич Сизов, заметили многочисленную почту, приходящую на его имя. Однажды капитан Зюбин спросил:

— Что это за адресаты с детскими почерками?

— Да так… земляки, — ответил Сизов. — Я ведь с Урала.

— А я из Курска, — засмеялся Зюбин. — Однако школьники меня что-то не забрасывают письмами.

Сизов нехотя снял с ноги меховой унт и показал Зюбину старый шрам.

— В некотором роде эта история связана со шрамом.

Обычно малоразговорчивый Сизов стал рассказывать капитану. Зюбин слушал молча. Только один раз перебил он рассказчика: — Послушай-ка, я в детстве читал стихотворение про пионера, предотвратившего крушение. Но убей, ни строчки не помню. Это не про тебя?

— Ну, не думаю.

Зюбин стал читать письма ребят, потом спросил:

— Что же ты собираешься им написать?

— Да я уже все написал, — ответил Сизов.

— Эх ты, скромняга! — Зюбин крепко обнял Сизова. — Давай-ка мне эти письма, я сам ребятам напишу…

Вот что написал Зюбин пионерам о первом бое младшего лейтенанта Ростислава Сизова:

«Экипаж самолета «ПЕ-2», в составе которого Сизов был штурманом, вступил в бой с семью вражескими «мессершмиттами». Один и семь — арифметика не в пользу наших. И командир экипажа, и штурман, и стрелок-радист не могли не знать, чем это грозит, и все-таки они не дрогнули, приняли бой. Неравный воздушный поединок длился долго. Убит стрелок-радист, ранены штурман и командир, но бой продолжался. Сбит уже второй «мессершмитт», но и их самолет, изрешеченный пулями, загорелся…

Через несколько дней раненых летчиков подобрали наши бойцы на одной из безымянных военных дорог».

Через несколько минут в нашей редакционной комнате зазвонит телефон. Я буду говорить с героем картины Ростиславом Сергеевичем Сизовым.

Звонок. Телефонистка Анечка, которой я рассказала о Сизове, обещает дать наилучшую слышимость.

За сотни километров невидимые провода доносят голос:

— У телефона Сизов. Слушаю вас.

Помню, я от волнения сначала ничего не могла произнести и некоторое время молчала. Потом невпопад сказала:

— Как хорошо, что вы живы…

Там, за сотни километров, мой собеседниц рассмеялся. Смеялся он хорошо и добро, и мое волнение прошло…

Наш разговор по просьбе ребят был записан на магнитофонную пленку. И поэтому я сейчас просто нажму кнопку магнитофона, и вы тоже будете слушателями. От вас потребуется только немного воображения.

Итак, включаю.

Я: Ростислав Сергеевич, знают ли в вашей семье о существовании картины, героем которой вы являетесь?

СИЗОВ: Ну, уж если говорить откровенно, до последнего времени не знали. Когда же стали меня разыскивать, пришлось рассказать.

Я: Как работается, Ростислав Сергеевич? Служба у вас очень нелегкая…

СИЗОВ: Да. Все послевоенные годы испытываю самолеты. Служба нелегкая, но привык. Коллектив у нас дружный, облетанный, товарищи верные. Однажды испытывали новый самолет — отказали оба мотора. Если б растерялись, тогда всё, конец. И я бы сейчас с вами не разговаривал… Но мы не растерялись…

Я: Расскажите, пожалуйста, о своей семье.

СИЗОВ: У нас с женой двое детей. Старший — Сергей, младший — Владимир. Сыновьями доволен. Учатся хорошо, много читают, любят спорт.

Я: Помните ли вы друзей детства, с которыми жили на Урале? СИЗОВ: Я, конечно, всех помню. Мы очень крепко дружили. Когда умерли мои родители, друзья мне сильно помогли. Володя Владимиров, Миша Порошин, Коля Сарафанов. Они погибли в Отечественную войну. Память о них сохраню навсегда.

Я: Ростислав Сергеевич, что вы хотите передать своим землякам-уральцам?

СИЗОВ: На Урале я родился, тут прошло мое детство. Считаю себя человеком уральской закалки. Землякам желаю счастья, крепкого здоровья, а всем ребятам большущий привет.

Я: Собираетесь ли вы приехать на Урал?

СИЗОВ: Это моя мечта. Думаю, что смогу ее осуществить. Хочется побродить по родным местам.

Вот и вся история.

Человек, о котором вы узнали, живет, летает. А картина, как ей и подобает, находится в картинной галерее. Иногда я прихожу туда.

Ясноглазый паренек, сверстник Павлика Морозова, смотрит на меня со старого холста. Время затуманило краски на полотне.

Но время бессильно против таких людей. Иначе не стал бы мальчишка, герой тех далеких лет, гордостью и знаменем других мальчишек, живущих в шестьдесят седьмом году.