Павел Молитвин - В начале летних каникул

- Да мелочь, пустяки. У такого монстра, как вы, только не обижайтесь, это я шутя, наверно, есть личный транспорт?

- Казенный есть, - буркнул Верзилин.

- И шофер?

- Да.

- Так пусть он отвезет нас домой. В Парк, я имею в виду. А то от вас добираться - все ноги собьешь.

- Нахал! Ну, нахал! - Верзилин даже руками от восхищения всплеснул. - И машину ему дай, и шофера!

- Снявши голову по волосам не плачут, - мудро заметила Мяфа и начала стекать со льва.

- Ладно, берите.

- Гляди, без подлостей, я прослеж-жу!

- О чем речь! Пусть Ванька разомнется, все равно бензин казенный.

Эпилог.

- Витька! Витька, глухая тетеря, тебе говорят!

- Что? - Витька обернулся и увидел на дорожке Гошу-гитариста, махавшего ему рукой.

- Львов нашли!

- Где?!

- На старом месте стоят. Я только сейчас оттуда. Народу-у!

- А кто нашел?

- Неизвестно. Не знаю. Не важно, - Гоша прощально взмахнул рукой и побежал по своим делам.

- Слыхали? - Витька повернулся к вышедшим из воды Анюте и Михаилу.

- Здорово! - сказала Анюта и принялась выжимать волосы.

Михаил кивнул и запрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из уха.

- А вы чего, не рады? Ведь вернул Верзилин львов! Наверное и постаменты у них новые.

- Не, - Михаил повернулся к солнцу мокрой спиной, чтобы скорее обсохнуть. - Постаменты, скорее всего, старые. Должен же он новые как-то оформить, иначе подозрительно будет.

- Да черт с ними, с постаментами. Вы чего не пляшете-то? Ведь львов вернули!

- А чего плясать? - Анюта прищурилась и посмотрела на солнце Ясно было, что вернет.

- Ничего неясно! - обиделся Витька. - А вдруг Свинкль сказал бы ему, что никакой стаи у Жужляка нет? Или что у него душа нежная, и он мухи не обидит? Что тогда? Плакали бы наши львы.

- Они не заплачут, они бронзовые, - сказала Анюта, жмурясь и потягиваясь на солнышке.

- Ничего бы он не сказал. А если бы и сказал? Жужляк и один такого шороху даст - только держись. И душа у него к живому нежная, а не к вещам. Верзилин имел возможность в этом убедиться.

- Ну и что, это причина, чтобы не радоваться возвращению львов?

- Мы радуемся, - сказал Михаил, натягивая одежду на влажное тело. - А что, если Верзилин других львов попытается украсть, помнишь, он говорил?

- Хм... - Витька подумал, махнул рукой. - Да ну вас! Дайте хоть возвращению наших львов порадоваться. Потом соберемся все вместе и что-нибудь придумаем.

- Что тут придумаешь?

- Все что угодно. Все в наших силах. Ну, пошли, что ли, львов смотреть?

- Пошли.

- Шерли, ко мне! - позвала Анюта.

Шерли весело махая хвостом, выбежал на полянку, следом за ним выпрыгнул Скачибоб.

- О, и этот тут как тут! - удивился Витька.

- Скачибоб - молодец, он всегда вовремя появляется. Понимает, что в компании на вернувшихся львов смотреть веселее.

Под предводительством Скачибоба ребята направились к львам, но, не пройдя и двадцати шагов, остановились.

- Слушайте, - Михаил поднял палец.

Откуда-то снизу, казалось, прямо из пруда, доносился чуть подвывающий голос:

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи, не ведая стыда,

Как желтый одуванчик у забора,

Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,

Таинственная плесень на стене...

И стих уже звучит, задорен, нежен,

На радость вам и мне.

- Что-то знакомое? - Витька посмотрел на ребят.

Анюта с Михаилом переглянулись и рассмеялись:

- Это же Злыгость!

- Да? Ну вот, а говорили, что она плохие стихи пишет. Мне нравятся.

- Так это не ее стихи! Это я ей сборник Ахматовой дала, чтобы она к классике приобщалась. Надо же было как-то ее утешить.

- А-а. Подойдем?

- Пусть читает, не будем мешать. Все равно мы в три часа хотели с Мяфой увидеться. И Злыгость обязательно придет, чтобы прочитать посвященную Жужляку оду собственного сочинения.

- Тогда ладно.

Чем ближе ребята подходили к каналу, соединяющему пруды, тем больше появлялось народу в аллеях: дети, пенсионеры и мамаши с колясками дружно шли в одном направлении - к львам. Среди них увидел Михаил и бородатого художника, спешащего закончить свою картину.

Около самого канала ребята нос к носу столкнулись с Егором Брюшко, но тот сделал вид, что не знаком с ними, и поспешил пройти мимо.

- Что это он нас не узнает?

- Он теперь нас долго узнавать не будет, - усмехнулся Михаил, вспомнив, как Брюхо на четвереньках бежал по проспекту.

- Львы! - сказала Анюта и, обращаясь к Скачибобу, добавила: Иди-ка на руки, чтобы не смущать почтенную публику.

Почтенной публики вокруг львов собралось немало. Много здесь было и "полупочтенной" публики, как называл малышню Брюхо. Почтенные разглядывали львов издали - уважительно и радостно. Полупочтенные, отчаянно визжа и мешая друг другу, пытались забраться на вновь обретенные произведения искусства. И некоторым это удавалось. Особенно преуспели те, кто карабкался на льва, стоящего по эту сторону канала.