Мария Прилежаева - Юность Маши Строговой

Студенты наклонились над тетрадями. Трудно представить студента, который не записал бы первой лекции курса. Но скоро некоторые из них оставили карандаши, не успевая улавливать мысли, и с недоумением и интересом внимали профессору, который с такой непринужденностью сообщал о событиях литературной жизни начала XIX века, как будто был их живым очевидцем.

Лекция кончилась. Маленькая студентка с белой челкой над крутым лобиком подошла к профессору и сообщила:

- Я из Киева.

- Да? - вежливым полувопросом ответил Валентин Антонович.

Он заметил Машу.

- Подите-ка сюда! Подите! - позвал он. - Милая моя землячка! - живо сказал он, беря ее за руку. - И вы здесь? По всему свету раскидало народ.

- Валентин Антонович, - спросила Маша, - вы недавно из Москвы? Как она?

- Стоит. Лютые стужи, не видно детей, время от времени падают бомбы, и всюду войска, войска! Москва выстоит! Издали любишь ее с тоскою ребенка, потерявшего мать... Вам не трудна была первая лекция? - полюбопытствовал он.

- Немного трудна, - созналась Маша и вспомнила, что ее не принимают в институт, не придется слушать Валентина Антоновича.

Она рассказала о своих неудачах.

- Ах, эти документы! - смеясь и досадуя, сказал профессор. - Я тоже их вечно терял и всю жизнь терпел всяческие бедствия. Ну, идемте к декану. Надо вас выручать!

Глава 5

Строгову зачислили на третий курс условно, до прибытия документов, с обязательством в месячный срок сдать оставшийся несданным в Москве экзамен по старославянскому языку.

Маша снова студентка!

В первый же день она отправилась после лекции в читальню, чтобы подготовиться к экзамену. Раскрыла учебник.

Зеленый абажур отбрасывал на стол мягкий свет. От легкого шелеста бумаги явственней тишина.

Помнит ли Митя тишину читальных залов, зеленые абажуры и этот особенный свет над столами, где лежат книги?

"Митя, Митя! - подумала Маша. - Я все время тоскую по тебе!"

Она закрыла ладонью глаза.

Едва она вспомнила о Мите, прошлое снова встало перед ней. Кто бы поверил, что так скоро все это будет прошлым!

...После переводных экзаменов в институте устраивался традиционный весенний бал.

Маша вошла в зал ровно на пять минут позднее условленного срока. Чтобы опоздать на эти пять минут, она постояла в вестибюле.

Свежий ветер врывался в окна и дверь. Маша жалась от холода в открытом платьице с короткими рукавами. Из фойе неслись звуки музыки, шум; где-то пели.

И вдруг ей стало жаль Митю за то, что он ждет, и она побежала.

Митя был один у окна, беспомощный среди веселья и шума: он не очень-то умел развлекаться, даже не умел танцевать. Может быть, за эти пять минут он вообразил, что несчастлив.

Маша пробиралась вдоль стены, мимо танцующих, к Мите, но Борис Румянцев перехватил ее на пути. Он загородил Маше дорогу и протянул веточку лиловой сирени, не сомневаясь, что польстит ей вниманием.

- Специально для тебя, - сказал Румянцев, с фамильярной уверенностью вкалывая веточку в волосы Маши. Он был очень доволен собой, этот молодой человек.

- Ах, совсем ни к чему! - ответила Маша и не успела опомниться Румянцев кружил ее в вальсе. - Слушай, пусти-ка меня!.. - сказала она с досадой.

- А если не пущу?

Обернувшись, она поймала взгляд Мити и ужаснулась - с таким изумлением он смотрел на нее.

Наконец она к нему подошла.

- Танцуй! Что ж ты, танцуй! - говорил Митя. - Весело? Верно?

Однако он казался не очень веселым.

Маша вынула из волос сирень и бросила в окно.

Митя быстро взглянул на нее, хотел что-то сказать - не сказал, потянулся, чтобы снять с ее платья обрывок серпантина, но опустил руку, не коснувшись плеча, и вдруг покраснел.

Маша смутилась.

Это был их последний бал в институте...

"Что ж я делаю! - испуганно подумала Маша. - Что толку перебирать и перебирать то, что было?"

Учебник оставался раскрытым на той же странице, и ни одно слово не было еще вписано в толстую общую тетрадь, где утром Маша вывела крупным почерком заголовок: "Конспект по старославянскому языку".

На курсе между тем занятия шли полным ходом.

Ася Хроменко, маленькая светловолосая киевлянка с черными ниточками бровей, записалась на семинар по Толстому. Она решила работать в этом семинаре не потому, что изучать Толстого ей казалось важнее или интереснее, чем Пушкина, а потому, что руководителем был Валентин Антонович.

Пушкинский семинар вел местный доцент.

- Валентин Антонович - известный профессор. Профессора всегда поддерживают студентов, которые работают у них.