- Это Черная заповедь, - сказала старуха предостерегающе, - народу здесь сгибло сколько, страсть! И все от жадности, уж очень много тут рыбы. А зачем за ней лезть, когда она анчуткина!
- Чья, чья? - подивился вожатый.
- Анчутха здесь хозяин, известно. Потонул в этом озере у матери единый сын, рыбак. Заплыл на лодке, запутался будто в сети и пропал. Ну, мать и давай к озеру вопить, ходит и вопит: "Родимый ты мой, ненаглядный, на кого ты меня покинул, сыночек!" Хозяину это надоело.
И вот вылазит к ней самолично анчутка, черный, да страшный, да важный, как губернатор. "Иди, - говорит, - мать, отсюда, твой сын-озорник сетями меня тревожил, веслом задевал, за то я его в подводную пещеру затворил. Теперь у меня заместо работника. Всем будет худо, кто мое озеро потревожит!" И пошла бедная мать прочь и рассказала людям про свое горе. С тех пор боятся у нас этого озера и зовут "Черная заповедь".
Когда миновали озеро, бабушка вдруг указала рукой вдаль и торопливо перекрестилась. Вожатый взглянул и увидел в зеленой дымке над болотами неясные, колеблющиеся фигуры. Они шагали по воде, как посуху, странным журавлиным шагом.
Вожатый протер глаза и снял со спины мелкокалиберную винтовку. Но привидения вдруг исчезли.
- Видал? - зашептала старушка. - Это они, легки на помине, анчуткины дети!
- - Экспедиция какая-нибудь... Или галлюцинация? - проговорил вожатый.
- Тьфу, слова-то все какие окаянные, не выговоришь.
Может, по-заграничному оно и так, а по-нашему анчутки и есть анчутки! рассердилась стару-шка.
От ее сердитого бормотания, зловещих рассказов и от жары на Петю напала такая тоска, словно он с каждым шагом опускался в неизведанное темное царство.
И вдруг где-то сзади раздался звон бубенчиков, затем звук гармоники и мотив знакомой песни.
Петя радостно оглянулся. В облачке пыли катилась, догоняя их, тележка, запряженная парой лошадей. На ней восседали три парня в военных фуражках. Один растягивал гармонь, другие подпевали:
Нас побить, побить хотели,
Нас побить пыталися,
А мы тоже не сидели,
Того дожидалися!
Парни с добродушной насмешливостью оглядели паренька и старушку:
- Эй, пехота, садись, подвезем!
Но бабушка сердито погрозила им клюкой, и они, хлестнув коней, припустились дальше, только пыль заклубилась.
- Шалберники, - проворчала бабушка.
- Кто, кто?
- Три парня из трех разных деревень. Днями из Красной Армии возвернулись. Сдружились там и не расстаются. Ездят из деревни в деревню...
- Бражничают?
- Говорят, сватаются - невест себе ищут, - ответила старушка и ускорила шаг.
КУДА ПОДЕВАЛИСЬ РЕБЯТА?
У околицы колхоза "Красный май" (по-старому - у деревушки Брехаловки) путники остановились. Бабушка потянула в себя носом, как бы вынюхивая самый воздух.
Плечом приоткрыла калитку у околицы и тихо скользнула в деревню. Вожатый с любопытством пошел за ней.
Старуха семенила вдоль дворов, заглядывала в окна, в сени, за ворота. Сутулая, беззубая, с клюкой в руке, она походила на бабу-ягу.
А деревня как вымерла. "Все на полевых работах, наверно", - подумал вожатый.
Но вот на пустынной пыльной улице показался человек. Рослый, с выбритым подбородком и пышными рыжими усами. Завидев старуху, он остановился:
- Никак, Шагайка? Зачем забрела к нам?
- Здравствуй, куманек! Угадал, это я, - ехидно сказала бабка. - И чегой-то ты гуляешь в деловую пору, чем обеспокоен?
- Собственными делами, - угрюмо отвечал рыжий усач.
- Ой ли? Хитришь, председатель, нешто не знаешь, что по округе бежит слух, будто от вас дети убежали?
И никто не знает куда. Только мне сдается, что ты-то знаешь, ты мужик дошлый, из шила сделаешь мыло! В тебе секрет, отчего ребята пропали!
При этих словах председатель побледнел, и на загорелом лице проступили веснушки.
- Ну вот уж, выдумали, - проворчал он. - Целы все наши ребята!
- Целы? А ну-ка, покажи мне хоть одного паренька в красном галстуке?
- Да сколько хочешь...
- Пусть хоть один отзовется!
У председателя даже вспотел подбородок. Оглядевшись по сторонам, он вдруг увидел кого-то за плетнем и прокричал:
- Эй, кто там в красном галстуке, покажись!
Из-за плетня появился седой взъерошенный дед с красным галстуком на шее. Старушка отскочила на несколько шагов, всплеснула руками:
- Тьфу, озорник! Какой же ты пионер, старый леший?
- А я почетный пионер, - заявил дед.
- Меня не обманешь, нет-с, меня ке проведешь.
Я правду найду! - рассердилась старушка и поспешно свернула в проулок.
Читать дальше