Валерий Воскобойников - Святой Димитрии Донской

Пользуясь «замятней», которая продолжалась в Орде, князья уже несколько лет не слали Мамаю дань. И он решил проучить подвластный ему народ.

Как раз тогда у Мамая появился новый молодой полководец — Араб-шах Муззаффар (на Руси его называли царевичем Арапшей). Ему-то Мамай и поручил наказать русских князей. Хотя бы самых ближних, княживших в Нижнем Новгороде.

Об этом намерении Мамая лазутчики немедленно донесли Димитрию Константиновичу — тому самому, который прежде княжил в Суздале, а теперь взял под свою руку и Нижний Новгород. Дочь его Евдокия теперь была женой Димитрия Ивановича.

Великий князь быстро собрал войско и привел его на помощь старшему родичу. Однако о приближении врагов ничего не было слышно. И потому Димитрий Иванович вернулся в Москву.

А сборные русские полки отправились к берегам реки Пьяны, чтобы встретить там войско Араб-шаха. Воины по пути храбрились, говорили, что, забоявшись такой великой силы, царевич Арапша без боя вернется назад в Орду. Да и новостей никаких от лазутчиков не было.

Меж тем дни стояли жаркие. В железных доспехах по такому пеклу долго не высидишь, особенно если ожидание кажется бессмысленным и длится не один день. О враге по-прежнему было ничего не слышно. И воины стали скидывать доспехи. Оружие сложили на телеги, а сами разбрелись кто куда. Развлекались охотою и даже бражничали.

Вот тут-то и нагрянула вражья конница. Все ее проглядели: и лазутчики, и ближние дозорные. А провели врага тайными путями несколько местных жителей. Случилось это 2 августа 1377 года.

Мало кто спасся, вышел живым из страшной бойни. Одни бросились к телегам, да в суматохе не могли отыскать оружие. Другие кинулись бежать к реке. Третьи пытались впопыхах натянуть кольчуги. Многие были повязаны и взяты в плен.

Нижний Новгород остался без защитников. Димитрий Константинович объявил жителям, чтоб немедленно покидали город, уходили вверх по течению Волги. Сам же он с оставшейся небольшой дружиной помчался в Суздаль.

Несколько дней войско Араб-шаха грабило опустевший город, окрестные села и жгло деревянные церкви.

Великий князь Димитрий Иванович понял, что на этом Мамай не успокоится. В середине 1378 года он узнал, что в степях Орды собирается большая рать, чтобы выступить в поход против Рязанской земли, а потом дойти и до Москвы.

Димитрий быстро собрал дружину по своим городам. И в начале августа его войско переправилось через Оку рядом с Коломной. Воины хорошо помнили прошлогоднее несчастье, поэтому продвигались осторожно, медленно, в полной готовности к внезапному бою.

Подойдя к реке Воже, которая впадает в Оку, великий князь остановил свое войско. Именно сюда, если верить лазутчикам, должна была подойти и ордынская рать.

И он не ошибся. Скоро два войска, разделенные рекой, встали друг против друга.

«Что стоим, медлим? — удивлялись некоторые молодые ратники. — Переправимся быстро и разобьем вражью силу!»

Но великий князь знал, что во время переправы через реку войско становится уязвимым для противника, а потому спешить с переправой не стоит. У кого не хватит терпения ждать, тот и проиграл битву. Конница противника сомнет его, утопит в реке.

Судя по всему, это понимал и предводитель вражеского войска, мурза Бегич. Поэтому две рати несколько дней стояли друг против друга.

Бегич пришел на Русь с большим обозом. Это подтверждало, что собрался он в путь далекий, до самой Москвы.

Наконец Димитрий решился. Только не переправляться через реку, а, наоборот, отойти. Сделать вид, что русские испугались, отступили. Войско отошло версты на три и изготовилось к мгновенному нападению.

Хитрость удалась. Одиннадцатого августа, ближе к вечеру, ордынцы стали переправляться через реку и неспешно продвигаться вперед.

Подождав, пока их переправится около половины, русские бросились на врага. Полком правой руки предводительствовал многоопытный воин, окольничий Тимофей Васильевич Вельяминов. Он приходился дядей великому князю. Полком левой руки руководил князь Данила Пронский. А уж главный, серединный полк, который держал основной удар, вел сам Димитрий.

Воины Орды привыкли к тому, что русские пугаются одного их вида. Однако на этот раз рать князя Московского их вида не устрашилась.