Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы

– А как нам вырыть такую яму? – спросил Куигли.

– Ну, лопат у нас нет, так что копать придется руками, – рассудила Вайолет. – И еще надо будет чем-то поднимать землю на поверхность.

– У меня есть кувшин из фургона, – вспомнил Клаус.

– И еще надо как-то сделать так, чтобы самим не остаться на дне, – добавила Вайолет.

– У меня в рюкзаке есть веревка, – сказал Куигли. – Можно привязать ее к арке и так выбраться из ямы.

Вайолет пощупала землю. Она была холодная, но податливая, и Вайолет поняла, что яму они выкопают без особых усилий.

– А хорошо ли мы поступаем? – спросила Вайолет. – Как вы думаете, что сделали бы родители, окажись они на нашем месте?

– Наших родителей здесь нет, – твердо ответил Клаус. – Не исключено, что они и были на нашем месте, но сейчас их здесь нет.

Дети снова притихли и старались думать изо всех сил – насколько это было возможно в холоде и темноте. Решить, как правильно поступить в той или иной ситуации, – все равно что решить, как одеться на праздник. Понятно, чего на праздник надевать не следует, – скажем, водолазный костюм или пару больших подушек, – но вот решить, что нужно надеть, гораздо труднее. Например, вы сочтете уместным облачиться в костюм цвета морской волны, однако на месте окажется, что такие же костюмы надели еще несколько человек и вас примут за другого и закуют в наручники. Или вам захочется надеть любимые туфли, но во время праздника начнется наводнение, и туфли будут безнадежно испорчены. Иногда хорошо надеть на праздник новенькие блестящие доспехи, но может оказаться, что еще несколько человек одеты так же, и начнется наводнение, и вы утонете, потому что вас примут за другого, и тогда вы пожалеете, что не остановили свой выбор на водолазном костюме. Беда в том, что никогда нельзя понять, правильно ли вы одеты, пока праздник не закончится, а к тому времени уже поздно передумывать и переодеваться, и именно поэтому в мире полным-полно людей в жуткой одежде, которые творят жуткие вещи, а волонтеров так мало, что они не в состоянии с этим совладать.

– Не знаю, правильно ли мы поступаем, – проговорила Вайолет, – но Граф Олаф взял в плен Солнышко, и, чтобы его одолеть, нам придется взять в плен кого-то другого.

Клаус торжественно кивнул.

– Попробуем одолеть негодяя негодяйским способом. С волками жить – по-волчьи выть. Закон джунглей.

– Тогда пора начинать, – сказал Куигли и поднялся. – Когда взойдет солнце, можно будет снова зажечь горючие пурпурные возжигатели с помощью зеркала, как мы делали, когда подавали знаки Солнышку.

– Если мы хотим, чтобы яма была готова к рассвету, – рассудила Вайолет, – надо копать всю ночь.

– Где же мы будем копать? – спросил Клаус.

– У самого входа, – решила Вайолет. – И когда Эсме подойдет поближе, можно будет спрятаться за арку.

– Как же мы узнаем, что она попалась, если мы ее не увидим? – спросил Куигли.

– Зато услышим, – ответила Вайолет. – Дерево затрещит, а Эсме, наверное, поднимет крик.

Клаус вздрогнул.

– Неприятный будет шум.

– Мы вообще оказались в неприятной ситуации, – напомнила старшая Бодлер, и она была права.

Было совсем не приятно стоять на коленях у входа в сгоревшую библиотеку и голыми руками раскапывать грязь и пепел при свете двух фонариков и под свист всех ветров Главного Перекрестка. Вайолет и ее брату было совсем не приятно носить грязь в липком кувшине, пока Куигли привязывал к арке веревку, чтобы спускаться в яму, а яма становилась все глубже и глубже, словно огромная черная пасть, готовая их проглотить. Было совсем не приятно даже прерывать работу и грызть морковку для подкрепления сил или глядеть на сверкающие в лунном свете белые очертания замерзшего водопада и представлять себе, как Эсме Скволор, соблазнившись дымом горючих пурпурных возжигателей, подбирается к сгоревшему штабу и оказывается в плену. Но самым неприятным была вовсе не холодная грязь, не леденящий ветер и даже не усталость. Самым неприятным было то, что и оба Бодлера, и их новый друг понимали, что готовят злодейство. Брат и сестра вовсе не были уверены, что их родители или другие волонтеры пошли бы на рытье глубокой ямы, чтобы захватить заложника и обменять его на того, кто попал в плен к негодяю, – но ведь пожар унес столько тайн Г. П. В., что сказать ничего наверняка было невозможно, и эта неопределенность росла с каждым кувшином грязи, и с каждым разом, когда они выбирались наружу по веревке, и с каждой обугленной доской, которой они прикрывали яму, чтобы скрыть ее от посторонних глаз.