Елена Малиновская - Тридцать три несчастья (СИ)

МАЛИНОВСКАЯ ЕЛЕНА

ЦИКЛ «ЛЮБОВЬ И ВОРОНЫ»

КНИГА ВТОРАЯ

ТРИДЦАТЬ ТРИ НЕСЧАСТЬЯ И НЕМНОГО ВЕЗЕНИЯ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

СТАРЫЕ ЗНАКОМЫЕ

Я, затаив дыхание, крохотной пипеткой отмеряла капли, которые медленно падали в темно-зеленую густую жидкость, за неимением другой чистой посуды налитую в обычную кошачью миску.

— Алекса, ты там скоро? — в сотый, наверное, раз простонал за закрытой дверью Дариан.

Я не стала отвлекаться на ответ. А то еще собьюсь со счета. Но когда закончу — то выскажу этому нахалу, волею судьбы и насмешкою богов ставшему моим законным супругом, очень много «ласкового»! Сколько раз просила его не отвлекать меня, когда я запираюсь в своей домашней лаборатории! Помнится, прошлое такое вмешательство стоило нам небольшого ремонта и замены окна. А все потому, что моему ненаглядному муженьку показалась очень соблазнительной моя поза. Я стояла, наклонившись к столу, и осторожно вычерчивала защитные символы вокруг весьма опасной и загадочной вещицы, притащенной мною с местной барахолки. Дариан, презрев все строжайшие запреты мешать мне, когда я занята, ласково ущипнул меня за попу, туго обтянутую платьем. Я закономерно взвизгнула от неожиданности и поставила жирную кляксу на очередной символ. Ох, и громыхнуло тогда! Хорошо еще, что никто не пострадал. Правда, после происшествия взяла расчет наша очередная домоправительница, заявив, что не намерена работать в столь опасной для жизни обстановке. А из домашнего бара пропала бутылка очень дорогого вина. Подозреваю, что ее с молчаливого согласия хозяина стянул Гисберт. Бедняга дворецкий в последнее время несколько пристрастился к алкоголю, которым периодически лечит свои изрядно потрепанные нервы.

Именно после того печального происшествия я начала запираться в рабочем кабинете, даже когда ничем особым не занята. К тому же все самые опасные эксперименты я предпочитала проводить в небольшом домике, который находится на почтительном и, на мой взгляд, безопасном удалении от основного нашего жилища. Так, на всякий случай.

— Алекса, мы опаздываем! — продолжил нудеть Дариан, и я пожалела, что перед своим занятием не установила заклинание, не пропускающее звуки. — Знаешь ли, это очень невежливо: опаздывать на торжество, посвященное назначению нового королевского наместника!

Блямс!

Я со злым свистом втянула в себя воздух, когда сразу несколько капель, слившись в одну крупную, упали с кончика пипетки. Жидкость в миске сразу же потемнела, затем побурела и сильно забурлила, грозясь перелиться из миски на дорогое сукно стола. Демоны! Все-таки ошиблась!

— Ну Алекса! — Дариан, устав взывать к моей совести, решил перейти от слов к делу и настойчиво забарабанил в дверь. — Открывай! Тебе еще переодеться надо!

— Да никуда твой наместник не денется! — огрызнулась я, зачарованно наблюдая за тем, как жидкость вдруг пошла яркими радужными всполохами. Красиво как! — вздохнула и добавила: — И потом, взгляни за окно. Там настоящее безумие творится. Снег сплошной стеной валит. Любой здравомыслящий человек в такую погоду и нечисть из дома не выгонит.

— Алекса, зимой в Хельоне всегда такая погода, — не отступал Дариан. — Сейчас же февраль! Или ты хочешь сказать, что на столь значительное торжество надлежит наплевать? Это будет чудовищным проявлением неуважения!

Я тяжко вздохнула. Если честно, я не имела ни малейшего желания выбираться из дома в такую отвратительную погоду. Даже здесь, за толстыми надежными стенами, в жарко натопленной комнате я слышала, как беснуется снаружи ветер, пригибая до земли деревья. То и дело раздавался жалобный звон стекла, когда очередной порыв ненастья бросал в окно новую пригоршню мокрого тяжелого снега. Такой вечер хочется провести дома, перед ярко горящим камином, баюкая в ладони бокал горячего вина со специями. А потом будет так здорово забраться под одеяло с любимым мужем и заняться с ним всякими приятными глупостями! Но вместо этого надлежит ехать куда-то на другой конец города, общаться там с толпой почти незнакомого люда, глупо улыбаться, пока от напряженной гримасы не начнут болеть губы и щеки. Или, что еще хуже, придется участвовать в светской болтовне, бессмысленной и беспощадной. И даже Дариан мне не сможет помочь, потому что сам наверняка заведет какой-нибудь важный и нужный разговор с важной и нужной персоной.

— А может быть, ты поедешь один? — тоскливо осведомилась я, не торопясь открывать дверь, которая все так же содрогалась от настойчивого стука Дариана.