Лемони Сникет - Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы

– Жак говорил, что подземные ходы строили члены тайного общества, – ответил Куигли. – В чрезвычайной ситуации они могли бежать в безопасное место.

– Но ведь ход, который обнаружили мы, соединял наш дом с домом, где жила Эсме Скволор! – возразил Клаус. – Какое же это безопасное место?

– Что-то произошло, – сказал Куигли. – Произошло что-то такое, отчего все изменилось. – Он пролистал несколько страничек в записной книжке и нашел то, что искал. – Жак Сникет назвал это «раскол», но я не понимаю, что здесь означает это слово.

– Раскол, – объяснил Клаус, – это разделение некогда единой группы людей на две или больше оппозиционных фракций. Это как крупный спор, в котором каждый присоединяется к той или иной стороне.

– Тогда понятно, – сказал Куигли. – Судя по тому, что говорил Жак, общество охватил хаос. Волонтеры, работавшие бок о бок, стали врагами. Некогда безопасные места стали опасными. Шифры у сторон были одни и те же и маскировка тоже. Даже символы Г. П. В. некогда отражали общие для всех благородные цели. Но теперь все обратилось в дым.

– Но отчего же возник этот раскол? – спросила Вайолет. – За что все борются?

– Не знаю, – вздохнул Куигли. – Жаку было некогда мне объяснять.

– А чем он был занят? – спросил Клаус. – Искал вас, – ответил Куигли. – Он показал мне фотографию вас троих – вы ждали кого-то на пристани на каком-то озере – и спросил меня, не видел ли я вас. Он знал, что вас отдали под опеку Графа Олафа, и слышал обо всех ужасах, которые с вами приключились. Он знал, что вы поселились у доктора Монтгомери. Он даже знал о некоторых твоих изобретениях, Вайолет, и о твоих исследованиях, Клаус, и о зубных подвигах Солнышка. Он хотел вас найти, пока не поздно.

– Поздно – для чего? – уточнила Вайолет.

– Не знаю, – снова вздохнул Куигли. – Жак провел в доме доктора Монтгомери много времени, но был так занят своим расследованием, что ничего мне не объяснял. Он ночи напролет читал и записывал что-то в записную книжку, а потом весь день спал или исчезал на несколько часов. А потом сказал, что должен расспросить какого-то человека в городе под названием Полтривилль, ушел и не вернулся. Я ждал его возвращения несколько недель. Я читал книги в библиотеке доктора Монтгомери и завел себе собственную записную книжку. Поначалу мне не удавалось найти никаких сведений о Г. П. В., но я записывал все, что могло пригодиться. Я прочитал, наверное, несколько сотен книг, но Жак так и не вернулся. Но вот однажды утром случилось сразу два события, после чего я решил больше не ждать. Первым была статья в «Дейли пунктилио», в которой говорилось, что моих брата и сестру похитили из школы. Я понял, что обязан что-то предпринять. И не мог ждать ни Жака Сникета, ни кого-либо другого.

Бодлеры медленно кивнули.

– А какое было второе событие? – спросила Вайолет.

Куигли немного помолчал, нагнулся и, подобрав с земли горсть пепла, просеял его между обтянутыми перчатками пальцами.

– Я почувствовал запах дыма, – сказал он, – а когда открыл дверь в Змеиный Зал, то увидел, что кто-то разбил стеклянный потолок и бросил в библиотеку факел, и начался пожар. В несколько минут огонь охватил весь дом.

– А-а, – тихо произнесла Вайолет. Слово «А-а» обычно обозначает нечто вроде «Я тебя слушаю, но мне не очень интересно», но в этом случае старшая Бодлер, разумеется, имела в виду нечто совсем другое, но это нечто довольно трудно определить. Она имела в виду «Мне грустно слышать, что дом Дяди Монти сгорел», но это не все. Своим «А-а» Вайолет пыталась описать печаль по поводу всех тех пожаров, которые привели Куигли, Клауса и ее саму сюда, в Мертвые горы, и заставили усесться в кружок и постараться разгадать окружающие их тайны. Говоря «А-а», Вайолет думала не только о пожаре в Змеином Зале, но и о пожарах, уничтоживших и дом Бодлеров, и дом Квегмайров, и Кошмарную клинику, и Карнавал Калигари, и штаб Г. П. В., где вокруг детей еще витал запах дыма. Из-за мыслей обо всех этих пожарах у Вайолет возникло такое чувство, словно весь мир сгорел и теперь ни ей с братом и сестрой, ни другим достойным людям уже не найти подлинно безопасного места.

– Опять пожар, – пробормотал Клаус, и Вайолет поняла, что он думает о том же самом. – И куда же ты отправился, Куигли?

– Единственное место, которое пришло мне в голову, – это Полтривилль, – ответил Куигли. – Ведь когда я последний раз видел Жака, он сказал, что направляется именно туда. Я подумал, что найду его там и узнаю, не поможет ли он мне спасти Дункана и Айседору. Атлас доктора Монтгомери подсказал мне, как туда попасть, но идти пришлось пешком, так как я боялся, что всякий, кто предложит меня подвезти, может оказаться врагом. Когда я наконец туда добрался, прошло много времени, но едва я вошел в город, как увидел странное здание, которое выглядело как татуировка на щиколотке Графа Олафа. Я решил, что это безопасное место.