Эрнст Гофман - Щелкунчик и Мышиный Король (сборник)

– Полистаем-ка эту книгу о гномах и карликах, – пробормотал он, переворачивая одну за другой потемневшие страницы.

И снова оживали цветные гравюры. Теперь на гладком мраморе стола, перебирая короткими ножками, пробегали забавные гномики в разноцветных колпачках, приплясывали отвратительные карлики, но Цахеса среди них тоже не было. Одного за другим заталкивал их доктор Проспер обратно на страницы, а те норовили убежать, пытались укусить его за палец, хныкали и испускали жалобные вопли.

Доктор и эту книгу поставил на место, потом медленно оглядел книжные полки, бормоча под нос:

– Жуком он быть не может… И пауком тоже… Странно, странно… – Он вдруг обернулся к замершим школярам и сказал: – Попытаемся взглянуть в магическое зеркало. Следуйте за мной.

Они прошли вслед за доктором Альпанусом по длинному коридору и оказались в полутемном овальном зале. Доктор отодвинул тяжелую штору, закрывающую стену, и в мерцающем сумраке друзья увидели большое, от пола до потолка, хрустальное зеркало. Послышался мелодичный звон колокольчиков, и зеркало вдруг исчезло. Вместо холодного стекла перед ними расстилалась зеленая лужайка, окруженная цветочными клумбами. В центре поляны били из земли выложенные камнями прозрачные родники, от них текли ласково журчащие ручьи, вдалеке стеной стояли кудрявые деревца.

Доктор Проспер Альпанус взмахнул широким рукавом, и в голубоватом тумане перед глазами друзей прошла вереница видений. И вдруг Балтазар увидел прекрасную Кандиду, у ног ее сидел мерзкий малютка Цахес. Девушка задумчиво перебирала тонкими пальцами его роскошные локоны, а уродец срывал с клумбы цветы и хлестал ими ее руку. Взбешенный Балтазар рванулся вперед, но доктор удержал его.

– Это всего лишь зеркало, хоть и магическое, – улыбнулся он. – Но коли вам так хочется наказать Цахеса, отколотите его изображение моей тростью. Только осторожно, не разбейте зеркало.

Балтазар с удовольствием воспользовался предоставленной возможностью, и уродец вдруг съежился, жалобно заверещал и, как побитая собачонка, попытался спрятаться под колючими кустами. Наконец Проспер Альпанус задернул штору, и видение исчезло.

– Теперь ясно, что Циннобер не гном, не жук и не паук, а обыкновенный человек, – задумчиво проговорил доктор. – Но какая же колдовская сила помогает ему? Прошу вас, друзья, оставьте меня одного. Мне нужно найти таинственного покровителя этого уродца, и тогда посмотрим, чье волшебство сильнее.

– Ха! – не удержался Фабиан. – Неужто вы желаете выдать свои фокусы за настоящее волшебство, которого нет и быть не может?

Проспер Альпанус ничего не ответил и только улыбнулся в ответ. Он шагнул в полутьму зала и исчез, а друзья оказались на пороге дома, где их уже поджидал журавль-дворецкий. Он неожиданно изогнул шею и больно ущипнул Фабиана за ухо.

– Что за шутки? – возмутился школяр.

А журавль громко щелкнул клювом и сказал почему-то голосом доктора Проспера:

– Не наступите на полу сюртука, любезный!

Балтазар глянул на своего друга и опешил. Полы его сюртука и впрямь так вытянулись, что шлейфом тащились по дорожке, а рукава, наоборот, укоротились до локтей.

Ворота снова сами распахнулись перед ними и сразу захлопнулись, едва они прошли мимо. Фабиан подхватил длинные полы сюртука руками и заспешил домой. Он бежал по улицам, а вслед ему неслись смешки, хихиканье и откровенный хохот.

– Фокусы! – бормотал Фабиан, вбегая в дом. – Все равно это только фокусы.

А Балтазар, едва войдя в город, столкнулся с приятелями-школярами, которые остановили его и наперебой заговорили:

– Безумный! Тебя ищет вся полиция Керепеса! Говорят, будто ты здорово поколотил палкой господина Циннобера. Чуть все кости ему не переломал. Беги, скрывайся, пока тебя не арестовали и не кинули в темницу.

Один из приятелей предложил укрыться у его родных в деревеньке Вышний Якобсхейм, чем обескураженный школяр не преминул немедленно воспользоваться.

Так визит к доктору Просперу Альпанусу неожиданно разлучил двоих друзей – Балтазара и Фабиана.

Уже много дней нигде не показывался уродец Циннобер. Он подолгу валялся в постели или ковылял по своему великолепному дворцу, злобно покрикивая на слуг. Но иногда ранним утром, таясь от всех, малютка Цахес выбирался в сад, окруженный высокой глухой стеной. Здесь, в самой гуще колючих кустов, скрыта была небольшая полянка, где цвели роскошные алые розы; утопая в густой траве, сюда и устремлялся горбун, поеживаясь от утренней свежести. Слуги боялись заходить сюда. Никто не знал, что там происходит, но возвращался малютка Цахес умытым, посвежевшим и аккуратно причесанным. Его пышные локоны струились по плечам, мягкой волной ниспадали на спину, почти скрывая безобразный горб.