Эно Рауд - Рыба ходит, колобродит...

Бранилась на свинью собака:
«Какая ж ты свинья, однако!»
Ответила ей хрюшка: «Не беда,
свиньёй была — останусь ей всегда.
Свиньёю быть мне не обидно,
а лаять грубо — просто стыдно!»

Kui märkad metsas helepunast saba,
siis ära sellest kohe kinni raba,
vaid enne hoolega sa kindlaks tee,
kas rebasele ehk ei kuulu see.

Заметив в лесу красный хвост невзначай,
ты сразу его за конец не хватай,
Подумай, ответ для тебя будет прост —
Лисицын, скорей всего, будет тот хвост.

Под толстою коркой высокой сосны
жучок жил в укрытьи до самой весны.
Сидит себе тихо, никто не тревожит,
пока вдруг сомненье его не изгложет:
«Уж так подозрителен мне этот стук,
не дятла ли клюв производит тот звук!»

Männi otsas üleval
paksu männikoore all
pelgupaik on putukal.
Ta püsib rahulikult vakka,
kuid vahel muretsema hakkab:
«On metsas kuulda toksimist,
seal mängus rähni nokk on vist.»

Näe, läbi metsa tõttas tigu
ja talle vastu ruttas tigu.
«No kuidas läheb?» küsis tigu,
ja vastas tigu: «Oleks nigu.»

Глади-ка, по лесу бежит улитка.
Навстречу ей вторая, также прытко.
«Ну, как дела?» — улитка вопрошает.
«Да, так себе», — подруга отвечает.

Seal, kus lõpeb kaijatara
algab oravate vara.
Sarapikus sarapuud
on oravate varapuud,
ja üldse oravaid ei sega,
et sarapuud on pähklitega.

Там, где загон коров кончается,
угодье белок начинается.
Орехов там полным-полно,
И это — беличье добро.
И вовсе белкам не помеха,
что на орешнике — орехи.

Koer ronis ükskord puu otsa,
kus näugus tervelt kuu otsa.
Kass aga haukus
sama puu all,
et lausa paukus
lõualuu tal.

Наш пёс-чудак раз на сосну забрался,
и целый месяц кошкой притворялся.
А кот под этой же сосной
зубами щёлкал, словно пёс цепной.

Kui kuuselt kukub viimne käbi,
on käbitagavara läbi
ja nüüd ei ole teha muud
kui oodata uut kuusepuud,
kes võtaks uued käbid kaasa
ja kasvaks rõõmsalt keset aasa.

Как с ели упадёт последняя шишка,
шишечным запасам будет крышка.
Другого нам не остаётся,
как новой ели ждать придётся.
Там шишки снова нарастут
и всем нам радость принесут.

Karu istus paju all
pajulehe saju all
ja mõtles: «Millest on mul tunne,
et varsti vajun talveunne?»

Под ивою сидел, грустя, мишутка.
А листопад с нее валил, признаться, жуткий.
Подумал тут медведь в тревоге:
«Не время ль это спячки на пороге?»