Ренат Янышев - Каникулы юной ведьмы

Но гроза в голосе меня не обманула. Папа вовсе не сердился. Хотя на всякий случай я обернулась, чтобы убедиться.

Он тут же бросился на меня, словно только и ждал моего взгляда, как команды, схватил в охапку и побежал вон из дома. На улице оказалось прохладно, и я стала лягаться по-настоящему. Я сильно обиделась, хотя это и не спасло меня от обливания холодной водой. В общем, утро прошло бурно.

Так что после завтрака, который, к слову сказать, накрыли там же, где праздновали вчера наш приезд, я побыстрее решила смыться, чтобы найти Лизу, пока мне не придумали какое-нибудь глупое занятие.

Выскочив за ворота, я в растерянности остановилась. Где мне найти Лизкин дом? Но, по счастью, на завалинке у соседней избы на бревнах сидел дед Кузя и что-то мастерил. Я направилась к нему. Он заметил мое приближение, но головы не поднял. Присев рядом, я стала наблюдать, как он осторожно обстругивал топором узловатый корешок.

И вдруг из-под острого лезвия, отсекавшего все лишнее, стал проявляться чертик. Это было так здорово! В стороны отлетали толстые и тонкие щепки, и вот уже появилась голова с рожками. А вот и весь черт, с копытцами и хвостом, устроился на ладони деда Кузи. Такой смешной и чем-то неуловимо похожий на своего создателя.

— Ну вы даете! Прямо как папа Карло! — восхитилась я.

— Это который деревяшку оживил? — пробурчал дед. — Дак и мы с усами.

Он стал что-то шептать, затем подышал на чертика и протянул его мне. И, на что угодно могу поспорить, это чудо вдруг помахало мне рукой. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, чертик вновь был неподвижным.

— Иди вон в тот дом с зелеными воротами. Там Лизка живет. А то уж забыла, поди, за чем пришла? — дед помолчал, а потом протянул мне чертика. — На! Возьми, коли понравился.

Я осторожно положила игрушку в свой любимый рюкзачок и, не забыв поблагодарить (вежливость — моя отличительная черта), пошла за Лизой. По пути я пыталась понять: привиделось мне, что чертик пошевелился, или нет, хотя сам он, весь такой деревянненький, был вполне реальным.

Лизка стояла на крыльце и кивала, как китайский болванчик, в ответ на то, что говорит ей мама. Я подошла поближе и поздоровалась. Чуть позже мне стало ясно, что мой папа привез какие-то лекарства для лесника Николая, и Лизу как раз снаряжали в путь. Естественно, я увязалась с ней. В жизни не видела настоящей заимки с живым лесником!

Вначале все было хорошо. Золотистые стволы сосен изредка перемежались березовыми рощицами, солнце, тепло, даже комары почти не донимали. Тропка вилась меж стволов деревьев, пересекала многочисленные ручейки, ныряла во впадины и поднималась на взгорки. Мы с Лизой шли и болтали о том о сем. А потом она вдруг, в ответ на мой рассказ, сказала, что я врунья. Хотя я действительно сама видела по телевизору, как козы лазают по деревьям. Короче, мы поссорились. А еще она стала утверждать, будто я одна в этом лесу заблужусь. Хм… Будто я с папой ни разу за грибами не ходила. А у нас на даче тоже настоящий лес. Только, может, не такой красивый.

Мы было остановились, а потом Лизка недовольно топнула ногой:

— Ну ты идешь или нет?

Я не люблю, когда так со мной разговаривают, и, конечно, сказала, что нет. Вот так я и осталась одна. Лизка скоро скрылась за поворотом, а я села на пенек и стала думать, что же мне делать: идти позади Лизки, потихоньку, чтобы все же посмотреть на заимку, или вернуться в деревню.

Лизка не вернулась, чтобы помириться, и я двинула обратно. В одном месте, я хорошо это помнила, тропка делала большой крюк, так почему бы его и не срезать? И я тут же стала первооткрывателем, пробирающимся в джунглях Африки.

Хотя делать этого не следовало. Пока я воевала с дикими обезьянами, залитый солнечным светом сосновый бор незаметно сменился глухим ельником. Серые стволы с иссохшими сучьями, до макушек поросшие голубоватым мхом, обступили меня. Вокруг все замерло. Только молчаливые мураши из окрестных муравейников спешили по своим делам да пауки сидели на своих паутинах, поблескивавших то тут то там. Мне показалось, что кто-то наблюдает за мной, но обернувшись, никого не увидела.

Вот это влипла, что называется! В первый же день заблудилась в лесу. Когда меня найдут, ну и попадет же мне от папы. А потом в голове зародилась мысль, не понравившаяся мне гораздо больше первой: а если не найдут? Я стала вспоминать все, чему нас учили по ОБЖ в школе, но оказалось, что ничего путного в памяти не всплыло, кроме одного: если вы потерялись, то оставайтесь на этом же месте и кричите о помощи. Но, во-первых, мне это место совершенно не нравилось, здесь даже посидеть негде; а во-вторых, я долго кричать не могу: сразу садится голос. Поэтому я решила пойти обратно, чтобы выйти на тропку туда, где мы расстались с Лизой.