Джанет Азимова - Норби и ожерелье королевы(Много ошибок)

— Извините,— пробормотал Джефф.— Буду так быстро, как только смогу.

Он утащил Норби в гримерную, где уже сидел Фарго, неотразимо элегантный в своем парике и безупречно сидевшем костюме. Пожалуй, костюм сидел даже слишком идеально: он так плотно прилегал к телу, что Фарго был не в состоянии сесть и даже, возможно, двигаться.

— Почему задерживаешься? — коротко бросил Фарго) вместо приветствия и тут же отвернулся, собираясь продолжить спор с куратором исторического отдела музея — худым, нервным мужчиной,— Как я смогу завязать эти несчастные ленты у нее на шее, если на мне будут тесные перчатки? Я же почти не в состоянии пошевелить пальцами!

Куратор вздохнул:

— Это распоряжение режиссера. Она настаивает на абсолютной подлинности костюмов, хотя это нелепо, поскольку вся пьеса — чистейшая выдумка. Скорее всего, Ма-1 рия-Антуанетта никогда не надевала ожерелье. Несмотря на свою ветреность и опрометчивость, она все-таки была разумной женщиной. Совершенно ясно, что в романе Александра Дюма нет исторической правды…

— У меня нет времени размышлять об исторически? соответствиях,— нетерпеливо перебил Фарго.— Мне нужн; практическая помощь. Не могли бы вы прикрепить к ожерелью обычную застежку, чтобы я мог соединить ленты щелкнуть разок и покончить с этим делом? Мне никогда не удастся завязать эти скользкие ленты в нормальньй узел, пока я ношу перчатки.

Куратор попятился с испуганным видом:

— Застежка на ожерелье королевы? Мы выставим себ* на посмешище! Не забывайте о цели этой постановки представить на суд общественности ценное приобретение музея.

— Но это не оригинал,— возразил Фарго,— Насколько мне известно, оригинала больше не существует. Это всегс лишь копия.

— Так или иначе, это точная копия, имеющая огромную историческую ценность,— парировал куратор.— Так что выдумки здесь неуместны. Разве вы не видели ожерелье? Это открытый металлический нагрудник, украшенный бриллиантами, вернее, искусственными бриллиантами. К ушкам с обеих сторон прикреплены ленты, завязывающиеся вокруг шеи. Так оно устроено, и в таком виде оно должно быть показано.

— Чушь! — фыркнул Фарго.

— Ничего подобного,— отрезал куратор.— Чушь — это высокая женщина-полицейский, играющая низенькую Марию-Антуанетту, и костлявый парень вроде вас, играющий толстого Людовика XVI. Вот это — настоящая чушь!

Куратор вышел из комнаты, хлопнув дверью. Фарго пожал плечами и безнадежно посмотрел на Джеффа.

Такая шумиха вокруг одной несчастной постановки для рекламной кампании! Ты бы видел, как они охраняют по ожерелье,—словно кому-то придет в голову украсть пещь, имеющую лишь историческую ценность.

Джефф уже облачился в свой костюм и пытался не чихать, пока молодая гримерша пудрила его лицо и наносила тушь на ресницы.

Норби испустил скрежещущий металлический звук: так он хихикал.

Вы оба глупо выглядите в атласе и кружевах. Может быть, вам лучше сыграть в пьесе о французской революции, чем изображать эту дурацкую сцену? Почитайте Гюго…

Норби, не доставляй нам лишних хлопот,— попросил Фарго.— Музей хочет рекламировать ожерелье, а не копию гильотины.

– Но все знают, что эта копия — лишь подделка, изготовленная ювелирами Бемером и Боссанжем. Настоящее бриллиантовое ожерелье было украдено, разобрано на части и продано в виде отдельных камней. Ожерелья больше не существует, так зачем носиться с его копией?

— Люди сентиментально относятся к своей истории,— объяснил Джефф, стараясь приспособить на голове парик, который был ему мал,— Эта копия — единственное материальное напоминание об ожерелье королевы и тоже имеет романтическую историю. Копия нашлась в сундуке одной с емьи, чьи предки эмигрировали сначала в Англию, а потом в Соединенные Штаты. Сначала все долго определяли ее подлинность, а потом начались споры между музеями ia право приобретения реликвии. Победа музея Метрополитен — большое достижение для Манхэттена.

Скорее всего, оно не стоит тех денег, которые за него wплатили,—заявил Норби,—Оно темное и некрасивое. Оправа —не серебро, как в настоящем ожерелье, а бриллианты тусклые. Нет, сцена обезглавливания Марии-Ан-туанетты смотрелась бы гораздо лучше…

Только не моей Марии-Антуанетты,— Фарго энергично покачал головой, в результате чего его напудренный тяжелый парик упал с головы и приземлился под ноги режиссеру, которая только что вошла в гримерную.

— Надень обратно! — рявкнула она (впрочем, это был ее обычный тон).— Мы готовы к съемкам. Ожерелье будет вынуто из сейфа, как только актеры соберутся за сценой.