Павел Саля - Теперь мы будем хорошими

Мать Кабеля. Но ведь это не доказано.

Брат Павел. Но вы-то точно знаете, кто это сделал? (Пристально смотрит в лицо матери. Однако она кажется невозмутимой.)

Мать Кабеля. Мальчик шустрый, сам покалечился.

Брат Павел. И сам потерял сознание.

Мать Кабеля. Так врачи сказали.

Брат Павел. И основание черепа тоже разбил… себе сам.

Мать Кабеля. Не знаю, я в этом не разбираюсь.

Брат Камиль. А зачем вы его забираете?

Отец Кабеля. Он наш сын.

Брат Камиль. Это мы знаем.

Мать Кабеля. Его место — дома.

Брат Камиль. А если он не хочет возвращаться?

Отец Кабеля. Мы имеем право забрать его, и все.

Брат Павел. Ваш сын исчез, мы его ищем…

Отец Кабеля. Как это? Слинял? Говорил я, надо его в нормальное место, с решетками.

Брат Камиль оглядывает трапезную. На стене висит крест. Он смотрит на него.

Брат Камиль. А здесь место ненормальное.

Отец Кабеля. Парень должен знать порядок, а не так…

Брат Павел (иронично). Дисциплина должна быть.

Отец Кабеля. Твердая рука еще никому не повредила.

Брат Павел все время иронизирует. Отец Кабеля этого не понимает, но Мать что-то подозревает. Она внимательно наблюдает за Братом Павлом и своим мужем.

Брат Павел. Отец должен быть главным, да?

Отец Кабеля. Иногда парню надо напомнить, где его место.

Брат Павел. Лучше пусть собственный отец приложит, чем кто-то чужой.

Отец Кабеля. Вот именно.

Мать нетерпеливо дергает мужа за рукав.

Мать Кабеля (шепчет мужу). Успокойся!

В этот момент в трапезную входит запыхавшийся Брат Хороний.

Брат Хороний. Пропал! Мы не знаем, где он.

Отец Кабеля. Как это?

Мать Кабеля. Сбежал?

Отец Кабеля. Надо звонить в полицию.

Брат Камиль. Это уже наше дело.

Затемнение.

Спальня, на стене висит репродукция Боттичелли, Венере пририсованы мужские гениталии, а внизу надпись: Телка — пидор.

Телка включает магнитофон с хаус-музыкой и начинает дрыгаться. Все лежат на кроватях. Кермит встает и подходит к Телке. Тащит за руку, как будто хочет с ним танцевать. Телка вырывает руку и поворачивается к Кермиту задом. Делает вид, что не замечает его. Все с кроватей следят за ними.

Пахан.Кермит, трахни Телку… Смотри, как завелась. Кермит. А как?

Пахан.Как? Нормально, как баб трахают.

Нацист. Черный бы знал, как это делается…

Телка, испугавшись, ретируется. Забивается в угол кровати и закрывается руками. Между тем ребята становятся все смелее, все агрессивнее, подзуживают друг друга. Фонарь наблюдает за происходящим издали: как новенький, он лежит в стороне от всех.

Кермит. Трахни Телку, чё такого?

Пахан.Ну, давай!

Нацист. Можно, я первый?

Пахан.Дайте Мелкому, он небось еще ни одной палки не кинул. (Мелкому.) Ты — целка?

Мелкий краснеет, смутившись.

Нацист. Мелкий — целка! Мелкий — целка!

Мелкий.Ну и что? Я готов.

Пахан.Ладно, пусть малышня покажет, что может…

Кермит. Если есть чем! Ха, ха, ха…

Все хохочут. Мелкий, который младше Телки, подбегает к его кровати и набрасывается на него. Телка сопротивляется.

Пахан.Ты, Мелкий, не так… с Телкой надо ласково… они это любят.

Мелкий. Ну и чего делать? Телка не хочет…

Пахан.С женщинами надо уметь обращаться.

Мелкий по-прежнему пристает к Телке. Тот его отталкивает, в какой-то момент Мелкий расстегивает штаны, спускает трусы. Все покатываются со смеху. Фонарь наблюдает за этим издалека, потом шепчет Кабелю, который лежит на соседней кровати.

Фонарь. Сделай что-нибудь.

Кабель. Что?

Фонарь. Кончай этот цирк, ты же можешь.

Кабель. Чтобы я кайф сломал?

Фонарь. Мне это не в кайф.

Нацист (кричит). Ну, давай! Арни бы знал, что с бабцой надо делать.

Все обступают Телку, начинают хватать его за руки, тащат на середину спальни. Фонарь, не выдержав, кричит.

Фонарь. А Черный — педик?

Кермит. Что?

Фонарь. Я спрашиваю: Арнольд — педик?

Нацист. Нет, а чё?