Владимир Гурвич - Деньги дороже крови

— Мы с вами оба из одного ведомства. Не забыли еще как там работают. Сначала выдвигают множество версий, а затем постепенно их отметают, пока не остается одна — главная. Мне кажется, вам до этой стадии еще далеко. Могу лишь сказать, что вы идете по ложному пути.

— Посмотрим, — буркнул Костомаров. — Интуиция подсказывает мне, что вы появились там не случайно.

— Разумеется, не случайно. Я был там по заданию Фрадкова.

Костомаров нервно махнул рукой.

— Знаю. Но это еще ничего не означает. Одно совсем не исключает другого.

Молодец, похвалил я его, мыслишь правильно. Но это далеко не всегда означает, что удастся докопаться до истины.

— Это не более чем ваши домыслы. А реально же означает, что вам как бы не хотелось, но не в чем меня упрекнуть. А мне вот ваш есть в чем. Ваши люди испортили мою любимую машину. Мне пришлось ее там бросить.

— Не волнуйтесь, пригнали ваш драндулет, он на стоянке, — пробурчал Костомаров. — Пока у меня больше нет к вам вопросов.

— А у меня больше нет для вас ответов.

С огромным облегчением я покинул кабинет.

Я хотел вернуться к себе, чтобы успокоиться и собраться с мыслями, как меня перехватила секретарша Кирикова, которая терпеливо дожидалась, когда я выйду из кабинета шефа службы безопасности. Такого со мной тут еще н случалось.

— Вас хочет немедленно видеть Петр Олегович, — сообщила она.

Почему никто меня не спрашивает, кого я хочу видеть, мысленно пробурчал я.

Кириков встретил меня у самых дверей. Он крепко пожал мне руку и участливо посмотрел на меня.

— Я слышал о ваших приключениях. Вы едва не погибли. Вал неприятностей катится на нас.

— Что-то еще случилось?

Кириков глубоко вздохнул.

— Я уже сказал: целый вал неприятностей. Он несется на нас со всех сторон. Вы, наверное, еще не в курсе заявления губернатора.

— Признаться, нет.

— Он заявил о том, что считает истинных виновников в убийстве журналиста, кажется, его фамилия Подымов, руководителей нашего концерна. И даже намекает на то, что у него есть конкретные доказательства. Это, сами понимаете, полная чушь, но впечатление на общественность производит. Уже есть реакция в Думе, известный вам депутат Неплюев объявил, что готовит депутатский запрос в прокуратору. Конечно, мы отобъемся, но сколько затратим сил, нервов… Да и репутация… — Он замолчал и погрузился в свои мысли. Причем, мне показалось ушел в них столь глубоко, что на какое-то время даже забыл о моем бренном существовании.

Я напомнил ему о нем легким покашливанием. Кириков посмотрел на меня так, словно бы вернулся из далека.

— Извините, что-то сегодня я не совсем в форме. О чем мы говорили? — наморщил он лоб.

— О вале неприятностей.

— Да, вы правы. Так вот, этот самый Неплюев, все настойчивей проталкивает свою идею о повышение экспортных тарифов на нашу продукцию. Пора браться за дело Поповичеву. А то он только принимает наши подношения, а никаких конкретных дел от него пока нет. Свяжитесь с ним и немедленно выработайте план ответных мер. Мы должны отбить охоту у этого Неплюева мешать нашему бизнесу.

Внезапно в голосе Кирикова послышались злые нотки. Я не удержался и удивленно посмотрел на него. Тот перехватил мой взгляд и тут же постарался взять себя в руки. Он улыбнулся мне, но уж слишком неискренне.

— Я вас понимаю, — сказал он, — но иногда уже не теряешь самообладание из-за этих навалившихся дел. И с «Востокнефть» боюсь мы пролетаем, у нас скорей всего не хватит средств на залог. Комиссия решила сильно повысить стартовую цену. Кто-то явно на нее надавил. Ладно, идите. Держите меня в курсе всех дел.

Я направился к выходу.

— Да, забыл вас спросить, — остановил меня Кириков, — вы же знакомы с Семенякой. А как вы считаете, на него можно положиться после всех последних событий?

Я похолодел. Только сейчас до меня дошло, что после убийства Подымова, какая серьезная угроза нависла над этим человеком. И хотя я не испытывал к нему особой симпатии, но одно дело неприязнь, а другое дело, когда ему грозит смерть. Мне понадобилось пара секунд, чтобы взять себя в руки.

Я повернулся и как можно спокойней вглянул на Кирикова.

— У меня нет сомнений в его преданности концерну и лично вам и Михаила Марковичу.

Кириков задумчиво взглянул на меня.

— Вы в этом уверены?

— Да.

— А вы не могли бы донести это ваше мнение до сведения Михаила Марковича.

— При первом же удобном случае.

Мне показалось, что у Кирикова дернулась щека.