Уильям Каглин - Доказательство умысла (в сокращении)

— Алло?

— Лайза! — воскликнул я. — Слава богу. Ты где?

— На окраине Сагино.

— Сагино!

До этого города было отсюда почти два часа езды.

— Я нашла Блэра. Он тут надрался до бесчувствия с тюремным дружком. Кажется, мне удастся уговорить его выступить на процессе.

— Оставь его. Это слишком опасно.

— Мне нужно бежать, иначе он улизнет. Мы либо приедем вместе, либо…

— О нет!

Трубка умолкла. Я посмотрел на часы: восемь двадцать одна. Сердце мое работало, как отбойный молоток. Если в ближайшие минуты такси не появится, я опоздаю.

Я позвонил в службу заказа:

— Слоун. Где моя машина?

— Кто?

Мне понадобилось пять минут, чтобы втолковать диспетчеру, как сильно я спешу. Наконец появилось, изрыгая клубы голубоватого дыма, такси. Я прикинул: если ничего не случится, в суд я попаду ровно за минуту до девяти.

И конечно, на середине пути к офису двигатель такси отказал, машина остановилась у бордюра. Водитель приступил к долгим переговорам по радио.

— Сколько времени все это займет? — спросил я.

Таксист с улыбкой повернулся ко мне:

— Не волнуйся, друг. Не больше часа.

Я вытащил из кейса сотовый. Батарейка его, естественно, была полностью разряжена.

— Как я рад, что вы наконец соизволили присоединиться к нам, мистер Слоун, — улыбаясь, сварливо произнес судья Ивола.

Присяжные уже сидели на своих местах, работала камера канала «Суд ТВ». До здания суда я добрался, уговорив подвезти меня паренька на «фольксвагене». Было уже почти десять.

— Приношу суду искренние извинения, — сказал я. — У меня сломалась машина и разрядился сотовый телефон. А потом…

Ивола прервал меня взмахом руки:

— Ну, надеюсь, хотя бы следующего вашего свидетеля мыши съесть не успели.

Присяжные захихикали.

— Ваша честь, я хотел бы очень коротко переговорить с моим клиентом.

Если не считать Блэра Дэйна, в списке свидетелей у меня остался только один человек, и я молил небеса о том, чтобы они избавили меня от необходимости использовать его.

— Нисколько не сомневаюсь. Однако эта привилегия предоставляется лишь тем, кто вовремя появляется в суде. Вызывайте вашего следующего свидетеля, мистер Слоун.

Я склонился к Майлзу и прошептал:

— Ваш черед. Или, может быть, вы предпочитаете сделать ставку на обоснованные сомнения?

Майлз мрачно взирал прямо перед собой.

— Я вообще не расположен сейчас делать какие-либо ставки, — ответил он.

— Тогда должен вас предупредить, — прошептал я, — вам придется туго.

— То есть?

— То есть, выходя на свидетельское место, вы полностью отдаете себя в мои руки.

Довольно долгое время он молчал, крепко сжимая пальцами край стола, и наконец сказал:

— Ладно, валяйте.

— Ваша честь, — сказал я, — защита вызывает Майлза Дэйна.

Сидевшие в зале журналисты оживились. Наконец наступала кульминация, которую все они долго ждали.

Майлз медленно приблизился к свидетельскому месту. Он казался маленьким, усталым, измученным, постаревшим. Далеко не тем романтическим персонажем, какого он привык изображать. Ворот белой рубашки Майлза был ему тесен, рукава синего костюма выглядели слишком длинными. Единственное, что осталось в нем прежним, были серые глаза, смотревшие на мир с выражением затравленного щенка.

Я вышел в середину зала. Почувствовал, как на моей спине сфокусировалась камера «Суд ТВ». Сердце у меня сильно билось, но я вдруг ощутил себя спокойным и сильным.

— Мистер Дэйн, — неторопливо, громко и мрачно начал я, — вы ведь завзятый врун, не так ли?

Глаза Майлза расширились.

— Нет, серьезно, — продолжал я. — Некий загадочный, гнусный вор-домушник пробирается в ваш кабинет, крадет эту самую палку, а затем в течение пятнадцати минут беззвучно избивает ею до смерти вашу жену и ловко выпрыгивает из окна второго этажа. Все это куча самого нелепого вранья, какое мне когда-либо приходилось выслушивать. Согласны?

Он смотрел на меня во все глаза. И судья Ивола смотрел на меня во все глаза. И присяжные. Даже Стэш Олески и тот выглядел удивленным.

Я неторопливо подошел к столу секретаря суда, взял вещественное доказательство, которому обвинение присвоило номер 37, — изогнутую черную палку, похожую на самурайский меч, прошел с ней по центральному проходу к задней стене зала. У стены сидел на стуле заснувший, судя по всему, мужчина в спортивной куртке, синих джинсах и низко надвинутой на лицо зеленой бейсболке.

— Эй! — окликнул его я. — Мы вам не наскучили?