Виктория Борисова - Сегодня я Лола

Допив чашку чая и поинтересовавшись моими планами по поводу поиска работы, моя единственная подруга исчезла так же быстро, как и появилась. Я снова осталась одна.

***

Мне снится сон. Темный, тяжелый, бесконечный. Я пытаюсь проснуться, но не могу. Во сне бегу по каким-то развалинам, которые рушатся после каждого моего шага. Здесь темно. Страшно. Вокруг ни души. Земля гудит и стонет под ногами, что-то где-то дымит, и мне только и остается бежать вперед. Вдруг отчетливо доносится телефонный звонок. Я судорожно пытаюсь найти, где здесь, среди руин может быть телефон. Я очень хочу ответить. Вдруг меня могут спасти. Ищу телефон, заглядываю под каждую глыбу бетона, но телефона нигде нет, а звонок между тем только усиливается. Я чувствую, что ключ к моему спасению где-то рядом, но его нигде нет. И тут я просыпаюсь.

Телефон звонит по-настоящему и я еле успеваю ответить.

– Алло, Алиса? Это ваша, кхм-кхм… тетя. Анна, – говорившая на том конце провода была смущена и, казалось, подавлена, – сегодня ночью мой муж… ваш дядя… Он… умер.

Рыдания заглушили тишину вокруг меня и телефона.

– Анна, да-да, я вас узнала. Что случилось?

– Он болел. Приходите послезавтра. Прощание состоится у нас дома.

Она снова заплакала и положила трубку.

Тяжелый и липкий сон все еще держал меня в своих оковах. Кажется, я еще не проснулась до конца. В голове гудит, все тело ломит. На часах половина шестого вечера – я проспала целый день. Что-то много смертей в последнее время. Как бы и меня не зацепило. Хотя, чем моя жизнь отличается от смерти? Практически ничем, существую в своем маленьком мире, полном тоски. Ни любви, ни радости. Так, одни грустные мысли. У меня нет даже парня, в которого я могла бы влюбиться, пусть бы он меня потом и бросил, но я хотя бы что-то чувствовала – любовь, грусть, злость. Хоть что-то кроме одиночества.

В день похорон я чувствовала себя будто пожеванная жвачка. Помятая и больная, хорошо хотя бы жар прошел. Хотелось отсидеться дома, но нельзя. Дядя был моим последним родственником по материнской линии.

Нехотя собираясь, я бродила по комнатам, то и дело, забывая что-то.

В очередной раз возвращаясь в спальню за косметичкой и проходя мимо зеркала, я вдруг увидела в отражении позади себя силуэт. Он исчез в ту же секунду, но этого было достаточно, чтобы я чуть не закричала от страха. Мне показалось, что в зеркале позади меня будто была еще одна я, только какая-то другая.

Сердце бешено колотилось и норовило выскочить из груди. Я быстро оделась в соседней комнате, стараясь не смотреть в зеркало, и вылетела из дома, не дожидаясь звонка от службы такси о прибытии машины.

Дом дяди – огромный особняк молча распахнул двери для мрачной процессии. Атмосфера стояла настолько траурная, что казалось, будто сами стены прощаются со своим хозяином. Дом молчал. Люди молчали. Мужчины и женщины, все в черных деловых костюмах и платьях. У всех на лице застывшее серьезно-грустное выражение лица. Все тихо перешептываются и по очереди подходят к гробу, чтобы сказать последние слова покойнику, а заодно и его так рано овдовевшей жене.

Анна – третья жена моего дяди и была на двадцать лет младше его. К слову, сейчас ей двадцать три. Даже я старше нее. В прошлом году она родила дяде сына. Я расспросила теперь Анну, о том, что произошло. Оказывается, дядя болел достаточно серьезно, просто это не разглашали. Врачи не могли поставить ему диагноз, так много различных симптомов у него было. Он мучился, в последнее время практически не спал, боль не давала ему уснуть. И вот позавчера он, наконец заснул, но уже навсегда.

Немного помявшись в холле и не увидев ни одного знакомого лица, я прошла в зал, где стоял гроб. Дядя выглядел очень хорошо, кажется, даже лучше чем при жизни. Дорогой костюм, накрахмаленный воротничок, ровно уложенные волосы и грим, который скрыл все следы усталости и болезни. Я поцеловала его в лоб, пожелала царствия небесного.

До похорон был еще примерно час, количество людей в доме все увеличивалось. Я заняла удобное место в углу зала и стала ждать, когда начнется процессия. Чтобы скоротать время я наблюдала за гостями. Сразу было видно, что мой дядя тщательно выбирал круг общения. Все пришедшие проводить его в последний путь с легкостью могли оказаться на страницах журнала «Forbes», если бы у него был провинциальный аналог.

Здесь присутствовали владельцы крупных торговых центров города, местный застройщик, парочка мелких чиновников, директор банка – всех их я знала по передовицам газеты, в которой работала год назад и по рассказам наших журналистов. Кроме «элиты» были и просто бизнесмены, кто-то один, кто-то в компании помощницы, чье внимание было полностью устремлено в телефон или супруги, разодетой в дорогие вещи, считающиеся писком моды, но никак не элегантного стиля. Все эти люди тихо переговаривались, выражали соболезнования и искоса косились друг на друга. Некоторые даже пользовались моментом, чтобы подойти познакомиться с чиновником или другим бизнесменом. Так похороны превратились в светское мероприятие, пусть и весьма мрачное.