Крэйг С. Залер - Духи рваной земли

(« ¡Objeto Bendito! »)

На протяжении всей своей жизни святой Педро улучшал и доводил до совершенства Реликвию, созданную им еще во младенчестве. Он учился у плотника, постигал искусство работы с деревом и вырезал Реликвии кудри, по пряди за раз. Взяв лазурит, он сделал два глаза. Взяв жемчужины, изготовил прекрасные ногти для пальцев рук и ног.

Достигнув сорока лет, Педро изучил анатомические диаграммы, после чего приступил к самой трудоемкой и сложной работе. Проделав крошечное отверстие в левом плече полой Реликвии, он вложил туда кусочки глины – каждый кусочек не больше горошинки – и, вооружившись иголками и щипчиками, вылепил внутри мальчика кости, нервы, артерии и органы.

Святой Педро умер в шестьдесят шесть лет, прожив ровно вдвое больше Сына Божьего, преданного Иудой Искариотом и распятого в тридцать три года. Его похоронили на центральной площади, и весь город оплакивал своего покровителя.

(Умберто заметил, что глазки у дочери закрываются.)

На следующий день, придя на площадь возложить свежие цветы, горожане увидели стоящую на могиле Реликвию. Подивившись чуду, они отправились к дому святого Педро и обнаружили, что шкаф, где хранилась Реликвия, заперт, а между тем единственный ключ от него похоронили вместе со стариком.

Горожане пали ниц. То было второе чудо, совершенное святым Педро, покровителем Священной Реликвии.

Белый полумесяц на личике Эстрелиты провалился в круглый черный зевок. Дождавшись, когда умолкнет последняя нота, Умберто сказал, что закончит песню завтра.

– Gracias . – Веки опустились. Девочка моргнула, сопротивляясь сну, и уступила.

Артист наклонился, поцеловал свое самое любимое творение в лоб, поправил хлопчатобумажное одеяло, поднялся, прошел к двери, открыл футляр для инструмента и увидел кошель с самородками, полученный днем от отчаявшегося техасца.

Умберто не верил в непосредственное божественное вмешательство, о котором только что пел, но теперь все же произнес молчаливую молитву за похищенных gringas . Потом он положил в футляр своего четырехструнного ребенка, задул огонь в лампе и ощутил в животе ком страха, которым каждый хороший отец награждается в день рождения первой дочери.

Натаниэль Стромлер поправил котелок и зашагал по единственной в Нуэва-Вида мощеной дороге в направлении белого трехэтажного здания, окруженного колясками, дилижансами и поблескивающими, как атла́с, лошадьми. Под козырьком над входной дверью висела, освещенная двумя ярко сияющими фонарями, зеленая с золотом вывеска:

Castillo Elegante de Humo, Bebidas & Dados [48] Первоклассное заведение. Сигары, напитки, игра в кости ( исп. ).

На взгляд возможного владельца гостиницы из Мичигана, человека искушенного, трижды побывавшего в Европе и однажды (случайно) попавшего на Восток, заведение нисколько не походило на обещанное вывеской первоклассное, но параллелепипеды табачного дыма перед каждым окном, громкий резкий смех и отрывистые восклицания, одновременно радостные гневные, подтверждали наличие сигар, выпивки и игральных костей. Приблизившегося гринго почтили своим вниманием двое чисто выбритых мужчин в темно-зеленой униформе, стоявших по обе стороны от пунцовой двери. Лица у обоих были суровые и решительные, револьверы новенькие, блестящие, и Натаниэль не мог решить, то ли это частные, нанятые по контракту охранники, то ли служители правопорядка, то ли те и другие в одном лице.

– Добрый вечер, сеньор, – произнес по-английски стоявший слева. – Добро пожаловать в « Castillo Elegante ».

– Gracias , – ответил Натаниэль. – Y buenas noches a ustedes [49] Спасибо. Добрый вечер и вам ( исп. ). .

Четкость и уверенность, с которыми это было произнесено, удивили охранников.

Встав под козырек, джентльмен увидел на двери аккуратное объявление, гласившее, что бедняков, рассчитывающих покурить, выпить или развлечься игрой, в « Castillo Elegante » не ждут:

No Hay Hombres Pobres Permitido [50] Малоимущие не допускаются ( исп. ). .

Охранник справа открыл тяжелую дверь, явив сияющий и дымный интерьер, выполненный в темно-зеленых тонах.

– Amigos . – Натаниэль вручил охранникам две монеты с орлами достоинством в десять песо каждая, и глаза обоих вспыхнули – очевидно, такая щедрость не была здесь в обычае.

– Gracias, Señor , – сказал тот, что стоял слева. Второй благодарно кивнул.

(Натаниэль счел за лучшее заручиться расположением вооруженных охранников – на тот случай, если предпринятая им разведывательная миссия пойдет не так.)