Л. С. Фокс - Кто шумит на чердаке

Ольга тщательно продолжала прислушиваться. Горячие капли приятно ударялись о грудь, словно пули, пробивающие теплом кожу. Жар распространялся по телу, расслабляя, согревая, словно ласки любимого.

Малейший всхлип или шуршание, которые так нелегко различить в шумящем потоке воды, – мешали полностью расслабиться. Молодая женщина прикрыла глаза и попыталась хотя бы на несколько секунд перестать тревожиться: позволить этому водному прикосновению ублажать тело, губы, шею. Позволить себе немного забыться в уединении. Она улыбнулась воспоминанию.

В тот вечер, Ева так заигралась в песочнице, что песок сыпался со всех декоративных карманов, скрывался во вьющихся тёмных кудряшках, прилип ко лбу, рукам, покрывал маленькую ступню девочки словно вторая подошва.

Ева была щедрой на песок и в азарте сыпала из маленькой лопатки на свою маму, считая, что это очень весело. Оля веселья не разделяла, песок скрипел даже на зубах. Не смотря на все попытки отруситься на улице, песок лихорадочно покрыл кафель к ванной, где молодая женщина долго отмывала дочь в горячей воде. А когда уложила девочку спать, решила, что нет смысла сидеть в таком состоянии и ждать мужа. Напротив, следует как можно скорее убрать в доме, привести в порядок и себя. И вот, едва мыльная пена аккуратной шапочкой покрыла чёрные волосы в очаровательной причёске, начала медленно стекать по влажной коже, как Ольга услышала детский плач. В тот момент она запаниковала и тут же выскочила из ванной комнаты, хватая по пути полотенце, чтобы прикрыться и стереть с себя падающую пену. Она напоминала рождённую из пены Афродиту, скользила влажными ногами по кафелю, однозначно летящей во всех смыслах походкой. В тот момент Оля и не знала, успеет ли домыться? Может мыльная пена полопается раньше, чем любопытствующая Ева снова уснёт? В любом случае, с того времени Ольга принимала душ за две минуты. В прочем, это скорее напоминало обливание горячей струёй. Большего она позволить не могла, пока была одна. Так она считала. А потом Константина забрали в армию.

«А могла бы просто смыть с себя пену, обтереться и выйти к ребёнку без спешки. В декрете мозги совсем съезжают с пути логики».

Горячая вода продолжала ударяться о солнечное сплетение. Оля с блаженством выдохнула и прикрыла глаза. Уходить не хотелось. Было так хорошо. Она снова прошлась ладошками по влажным волосам. Высунула язык и подставила струе. Улыбнулась собственному баловству и выключила воду.

Стало тихо. Где-то за стенкой лаяла собака. Послышались голоса. Создавалось впечатление, что шумят сверху, на чердаке. Но она знала, что это из соседнего дома, только никак не могла понять, почему ей слышатся звуки сверху. Сейчас, летом, странные звуки уменьшились. Или она просто к ним привыкла и перестала обращать внимание? Костя предположил, что это мыши или птицы, чудом забравшиеся через щель. Правда, ничего подобного они так и не наблюдали: не было никаких следов присутствия живности, самих животных или других признаков, почему раздавались странные шорохи.

« Не́когда, не́когда! Мне совершенно не́когда здесь торчать!»

Она вышла из ванной, обмакивая влажную кожу полотенцем. Стыдиться было некого, и она без скромности прошлась голышом по дому, завернув волосы в полотенце. Её малышка крепко спала, представляя собой самое невинное и прекрасное существо в мире, такое нежное и милое, что хотелось лечь рядом, обнять этот маленький комочек, этого маленького человечка, и больше не знать никаких тревог, забот, печалей. Только добрый, сладкий, долгий сон в маленьких объятиях. Оля поразилась своим ощущениям и мыслям: она никогда в жизни не могла себе представить, как появление маленького ребёнка в жизни может так существенно повлиять на сознание взрослого человека. Разумеется, она слышала и читала множество историй о материнской любви, но представлять и видеть – совсем не одно и то же, что и испытать всё самостоятельно. В этом была какая-то удивительная сила чувств и эмоций. Сознание словно диктовало давно забытые знания по общению и заботе о ребёнке, не смотря на то, что она никогда ранее не только не держала, но и не видела настолько маленьких детей, не представляла себе начало материнского пути, будто это что-то невозможное и далёкое. Будто это никогда с ней не случится, а если случится – то это будет так не скоро.

« И вот уже прошёл целый год. Год!!! С ума сойти, Оля. Как мы выжили?»

Мама легла рядом, едва касаясь пальчиками волос девочки. Она хотела погладить маленькую головку, которая с каждым днём становилась всё умнее, хитрее и сообразительнее.