Тесс Герритсен - Грешница

На мгновение она замолчала и просто смотрела на больного. В воцарившейся тишине было слышно, как участилось его дыхание – шумное сопение человека, которому очень хотелось бежать, но лишенного такой возможности.

– Знаешь, Ренделл, я ведь не очень-то верующая. Но, глядя на тебя, начинаю думать, что, возможно, ошибалась. Только посмотри, что стало с тобой. В марте ты изнасиловал свою дочь. В апреле тебя хватил удар. Ты уже не встанешь. И никогда не сможешь говорить. Ты – просто сгусток мозга в мертвом теле, Ренделл. Если это не божья кара, тогда я не знаю, как это назвать.

Он захныкал, отчаянно пытаясь пошевелить конечностями.

Риццоли нагнулась к нему и прошептала на ухо:

– Чувствуешь, как от тебя воняет разложением? Пока ты здесь валяешься, мочишься под себя, чем, ты думаешь, занимается твоя жена Лорен? Наверное, хорошо проводит время. Думаю, нашла себе кого-нибудь для компании. Подумай об этом. Тебе и умирать не нужно, чтобы узнать, что такое ад. – Удовлетворенно вздохнув, она поднялась со стула. – Наслаждайся жизнью, Ренделл, – заключила она и вышла из комнаты.

У самой двери ее окликнула Мария:

– Вы уже уходите, детектив?

– Да. Я решила не дожидаться миссис Маджинес.

– Что ей сказать?

– Просто передайте, что я заезжала. – Риццоли оглянулась и посмотрела в сторону Морской комнаты. – И вот еще что.

– Что?

– Мне кажется, Ренделл тоскует по Камилле. Почему бы вам не поставить ее фотографию возле его постели, чтобы она все время была у него перед глазами? – Джейн улыбнулась и открыла дверь. – Ему будет приятно.

В гостиной сверкали рождественские огоньки.

Дверь гаража поехала вверх, и Маура увидела, что машина Виктора стоит справа, на своем привычном месте. Как будто теперь это был и его дом. Она въехала в гараж, припарковавшись рядом, и заглушила двигатель, со злостью повернув ключ в замке зажигания. Подождала, пока опустится дверь гаража, пытаясь успокоиться перед тем, что ждало ее впереди.

Потом схватила свой портфель и вышла из машины.

Войдя в дом, она нарочито долго снимала пальто, вешала его в шкаф, ставила на место сумку. После чего с портфелем в руке прошла на кухню.

Виктор улыбнулся ей, загружая лед в шейкер.

– Привет. Я как раз готовлю твой любимый коктейль. Ужин уже в духовке. Я пытаюсь доказать, что мужчина может быть полезен в домашнем хозяйстве.

Маура смотрела, как он взбивает лед в шейкере и разливает коктейли по бокалам. Один из них он протянул Мауре.

– Для трудолюбивой хозяйки этого дома, – провозгласил он и прижался губами к ее рту.

Она не шелохнулась.

Виктор медленно отстранился, вглядываясь в ее лицо.

– В чем дело?

Она поставила бокал на стол.

– Пора поговорить начистоту.

– Думаешь, я тебя обманывал?

– Не знаю.

– Если речь о том, что произошло между нами... о моих ошибках...

– Нет, не об этом. Поговорим о том, что происходит сейчас. Выясним, насколько ты честен со мной.

У него вырвался изумленный смешок.

– Что я сделал не так на этот раз? За что я должен просить прощения? Собственно, я с радостью извинюсь, только скажи, за что. Черт возьми, я готов просить прощения даже за то, чего не совершал!

– Я не прошу от тебя извинений, Виктор. – Она достала из портфеля папку, которую ей передал Габриэль Дин, и протянула ему. – Я просто хочу послушать, что ты скажешь мне по этому поводу.

– Что это?

– Это полицейское досье, переданное из Интерпола. Касается массового убийства, совершенно в прошлом году в Индии. В маленькой деревушке близ Хайдарабада.

Он раскрыл папку и, увидев первую фотографию, поморщился. Ни слова не говоря, он взглянул на следующую, потом еще на одну.

– Виктор!

Он закрыл папку и посмотрел на Мауру.

– И что я должен сказать?

– Ты ведь знал об этом, так ведь?

– Конечно, знал. Это наша клиника. Мы потеряли там двух добровольцев. Медсестер. Моя обязанность быть в курсе.

– Но ты ничего не сказал мне об этом.

– Это случилось год назад. С чего вдруг я стал бы тебе рассказывать?

– Это имеет отношение к нашему расследованию. Одна из монахинь, на которую было совершено нападение в аббатстве Грейстонуз, работала в той самой клинике. Ты ведь это знал, верно?

– Ты хоть представляешь, сколько добровольцев работает на "Одну Землю"? У нас тысячи медработников более чем в восьмидесяти странах.

– Просто скажи мне, Виктор. Ты знал, что сестра Урсула работала на "Одну Землю"?

Он отвернулся и подошел к мойке. Уставился в окно, хотя, кроме темноты, оттуда ничего не было видно.