Деннис Лихэйн - Дай мне руку, тьма

Девин нашел игрушечную лягушку, которую Мэй оставила на кухне, и взял ее в руки.

– Твоя?

– Нет, Мэй.

– Разумеется. – Он поставил ее перед собой и стал строить ей рожицы. – Боюсь, вам захочется задержать этого парня подольше, – сказал он, – просто чтобы потягаться силами.

– У нас уже есть опыт совместной жизни. – Сказав это, Энджи поморщилась.

– Верно, – ответил Девин, – но всего две недели. Ведь тогда, Эндж, ты поругалась с мужем. И, если мне не изменяет память, вы не слишком миловались в то время. Патрик практически переехал в Фэнвей Парк, ты же проводила ночи в клубах на Кенмор-сквер. А теперь вы вынуждены жить вместе до конца расследования. А оно может продлиться месяцы, а то и годы. – Он обратился к лягушке. – Что ты думаешь на этот счет?

Пока Девин с Оскаром хихикали, а Энджи дымила, я выглянул в окно. Лайл как раз спускался со строительных лесов, неуклюже придерживая одной рукой радио и ведерко для охлаждения напитков, из заднего кармана у него торчала бутылка пива.

Тут что-то насторожило меня. Я никогда не видел, чтобы он работал после пяти часов, а сейчас была половина девятого. Кроме того, утром он сказал мне, что у него болит зуб...

– В этом доме есть чипсы? – спросил Оскар.

Постояв немного в раздумье, Энджи направилась к навесным полкам над плитой.

– У Патрика вряд ли может быть большой запас еды. – Она открыла левую секцию, пошарила по банкам.

В это утро мы с Мэй завтракали, но это было после моего разговора с Лайлом. Потом было общение с Кевином, я вернулся в кухню, позвонил Буббе...

– Что я говорила? – вопрошала Энджи у Оскара, открывая среднюю секцию. – Здесь тоже никаких чипсов.

– Вдвоем вам будет очень хорошо, – сказал Девин. Потом я попросил Лайла сделать музыку потише, потому что Мэй еще спала. И он сказал...

– Последняя попытка. – Энджи добралась до двери третьей секции.

...что не возражает, так как у него назначен прием у дантиста, и он работает только полдня.

Я встал и выглянул в окно, обвел взглядом двор, участок под лесами. В этот момент Энджи что-то вскрикнула и оставила секцию в покое.

Двор был пуст. "Лайл" исчез.

Я посмотрел на буфет, и первое, что заметил, были лежащие там глаза, устремленные на меня. Они были голубые, человеческие и... сами по себе.

Оскар схватил свой мобильник.

– Дайте мне Болтона. Сейчас.

Энджи ударилась бедром о стол.

– Черт...

– Девин, – сказал я, – этот маляр...

– Лайл Диммик, – сказал он. – Мы его проверили.

– Это был не Лайл, – сказал я.

Когда Болтон взял трубку, в разговор вступил Оскар.

– Болтон, – сказал он. – Высылайте своих людей. Аруйо здесь, в этом районе, переодетый в маляра. Он только что ушел.

– Куда направился?

– Не знаю. Высылайте своих людей.

– Выезжаем.

Перепрыгивая через три ступеньки, мы с Энджи спрыгнули на крыльцо, выходящее на задний двор. Пистолеты были на взводе. Аруйо мог уйти в трех направлениях. Если он ушел на запад "огородами", он все еще в пути, потому что на протяжении четырех кварталов на этой стороне нет поперечной улицы. Если он пошел на север в сторону школы, он попадет в руки ФБР. Таким образом, остается южное направление – следующий квартал, позади моего, или восточное, в сторону Дорчестер-авеню.

Я выбрал юг, Энджи отправилась на север.

И никто из нас не нашел его.

Ни Девин, ни Оскар.

Не повезло и людям из ФБР.

В девять вечера над нашей округой появился вертолет, были задействованы также собаки, агенты прочесывали дома. Мои соседи имели на меня зуб по поводу прошлогодних событий, когда я чуть не устроил бандитскую разборку у порога дома; могу только представить, какие древние кельтские проклятия посылали они на мою голову в этот вечер.

Эвандро Аруйо перехитрил систему наблюдения, прикинувшись Лайлом Диммиком. Любой сосед, выглянув из окна и увидев лестницу, приставленную к окнам моей квартиры на третьем этаже, решил бы, что Эд Доннеган стал теперь владельцем и нашего дома и нанял Лайла покрасить его.

Значит, чертов маньяк все-таки побывал в моей квартире.

Глаза, предположительно, принадлежали Питеру Стимовичу, который был найден без оных, о чем обмолвился Болтон.

– Спасибо, что сообщили, – сказал я.

– Кензи, – сказал Болтон со своим постоянным вздохом, – мне платят не за то, чтобы я держал вас в курсе всего. Мне платят, чтобы я привлекал вас в это дело по мере надобности.

Под глазами, которые федеральные медэксперты осторожно сняли с буфета и уложили в специальные пластиковые пакеты, лежал белый конверт с запиской и большая стопка полицейских листовок. В записке была фраза: "приятновидетьтебяснова", напечатанная на той же машинке, что и раньше.