Борис Омский - Салага-2

– О твердом «да» или «нет» говорить рано. В любом случае, если рассказанное Петровым правда, это дело нашего уровня. Кража золота с приисков – железный повод придержать материалы и свидетеля по делу Орловского. Отдав же Петрова УВД, мы рискуем дать шанс милиционерам выйти на преступную группу расхитителей приискового золота с возможным участием в ней сотрудников ФСБ, – плавно подвел генерала к главному Володин. – Одно – самим аккуратно в своем доме порядок навести, да еще и попиариться на этом. Показать, стало быть, общественности, что мы из того тайны не создаем: честно и беспощадно разоблачаем и наказываем предателей, не принимая во внимание их должности, звания и былые заслуги. Совсем другое – допустить до своего грязного белья милицейскую братию. Тем более теперь. Можно сказать, в переломный момент, когда появились предпосылки для возвращения нашей организации утраченных в начале перестройки позиций.

Володин умолк. По выражению глаз начальника чувствовалось, что тот по достоинству оценил его доводы. Рожнов забыл о простуде. Его плечи расправились, затуманенный болезнью взгляд прояснился. На бледных щеках больного заиграл румянец тревоги, а красноватый от частого контакта с носовым платком нос наоборот побелел.

– Ну да, – долетело до Володина бормотание ушедшего в себя генерала, – премьера нового, из наших, только что назначили. Немощному «гаранту», ходят слухи, недолго за руль держаться осталось. Позволить сейчас МВД в ущерб конторе устроить пышную рекламу своих заслуг – непростительная роскошь. – Он поднял глаза на своего офицера. – За такую промашку нам тут всем головы поснимают.

– Отбиваясь от милицейских наскоков, я как раз это имел в виду. А вы меня отругали, – счел к месту ввернуть Володин.

– Пронькин мне совсем другие песни пел, – хмуро отозвался генерал.

– Пронькин чувствует, что я под него копаю, и мстит. К слову, не желаете как-нибудь на досье взглянуть с полным набором его подвигов от черного бизнеса и акробатических этюдов с девочками до дружбы с организованной преступностью?

– Обязательно, но позже, – с умеренным воодушевлением отнесся к предложению Рожнов, озадаченный более насущной на сегодня проблемой. – Сейчас я бы хотел взглянуть на золото, изъятое у Петрова. Где оно? Неужели в машине оставил?

– Никак нет. У Петрова его с собой не было. Оно в доме его покойной квартирной хозяйки Валентины Ващенко. Если, конечно, милиционеры тайник не нашли.

Генерал нахмурил брови.

– Что значит, «если милиционеры тайник не нашли»? Разве ты не выяснил, где тайник, и не позаботился об изъятии из него золота?

– Петров нуждался в медицинской помощи, и я не стал наседать на него с подробностями. Посчитал, если уголовный розыск до сих пор золото не нашел, никуда оно от нас не денется.

– Вы посмотрите на него! «Нуждался в медицинской помощи», «не стал наседать»! – сердито процитировал подполковника Рожнов. – Каков гуманист. Да это золото – первостепенная улика. Ты обязан был мне его, едва ступив в кабинет, на стол положить. Я бы вещьдок с протоколом допроса Петрова в центр отправил, а дальше с нас взятки гладки. Забайкалье не наша сфера влияния, пусть с ним Москва сама разбирается. Нам же хвала и почет за бдительность. А ты? Ни протокола, ни улик.

– Очень уж крепко Петрову досталось. Избитый с кровоточащей огнестрельной раной. Опять же стресс, чуть не убили ведь. Спасибо, хоть что-то рассказал, в обморок не хлопнулся.

– Вчера или сегодня утром почему не допросил по всей форме и насчет золота не побеспокоился? – не унимался генерал.

– Вчера, откровенно говоря, замотался. Бессонная ночь, работы невпроворот. Шутка ли, четыре трупа! Сегодня похороны. Не мог я друга в последний путь не проводить. Не по-человечески это.

– Не по-человечески, – вдруг смягчился Рожнов. – Но завтра с утра – в больницу. Допросишь по всей форме, затем с протоколом и золотом ко мне. Ясно?

– Так точно!

Пальцы правой руки генерала потянулись к флакончику с назальным аэрозолем. Оросив из него обе ноздри, он сделал шумный, резкий вдох и снова обратился к Володину:

– В какую больницу ты Петрова пристроил?

– В Павловскую.

– В Павловскую? Это же пригород. Почему так далеко упрятал?

– У меня там главврач свой человек. Ничего лишнего объяснять не надо. Сказал, что от него требуется и все. Ни охов, ни вздохов, ни возражений.

– Меры безопасности обеспечил?

– Отдельная палата, регистрация на вымышленное имя, охрана – двое толковых ребят по очереди дежурят.