Рита Гетман - Времена года

Два года назад был запущен секретный проект, с целью разработать «средство защиты населения и наших городов на случай массированного удара противника». На первом заседании, когда проект только обсуждался, большинство моих коллег предлагало создать некий «купол», непроницаемый для всех известных на сегодняшний день видов оружия, которым можно было бы накрыть населенные пункты, и который был бы достаточно прочным, чтоб выдержать любой удар. Любой научный проект – это военный проект, потому высшие армейские чины были здесь гораздо активнее исследователей. И именно от позиции первых зависит судьба каждой разработки.

Сразу начались разногласия. Во-первых, если противник опередит нас и создаст некое супер-оружие, у которого нет аналогов, и которое легко наш «купол» снесет? Во-вторых, из какого именно материала нужно его делать? В-третьих, вряд ли удастся запустить конвейерное производство, а значит, купола не смогут защитить каждый город, следовательно, придется выбирать только мегаполисы или города, где больше всего значимых для человечества памятников культуры…

Тут-то и выявились фундаментальные проблемы: мы слабы, мы не спасем всех, мы обрекаем часть населения на смерть, и никто не желает брать на себя «гуманитарную ответственность», по выражению одного генерала.

Кажется, спор тогда продлился около трех часов. Я был утомлен и, не спрашивая ни у кого разрешения, встал и направился к выходу, который мне тут же преградили военные.

– Куда это вы собрались, Морган? – проскрежетал позади меня супервизор группы по разработкам в сфере гражданского сектора.

– Проветриться хочу. Сил нет слушать весь этот вздор, – хмыкнул я.

– Вздор? Ты разве можешь предложить что-то лучше? Молчал все заседание, и ни одной идеи от тебя не услышали! – завопил мой нервный коллега.

Они все нервные. Профессиональный дефект.

– Хотел дать вам наговориться вволю, – я криво усмехнулся, дождавшись, когда повернут головы в мою сторону.

– Судя по вашему тону, вы, как обычно, готовы сразить нас чем-то действительно стоящим и эффективным? – не скрывая иронии, проговорил военный супервизор из моего отдела экспериментальных исследований.

Я чуть театрально поклонился. В моем досье в графе характер было написано «эксцентричный». Старался соответствовать, им это нравилось.

– На мой взгляд, вы исходили из неверных предпосылок. Следовало бы подумать про организацию массовых эвакуаций из потенциальных зон конфликта. У разведки есть точные данные о точках, по которым враг нанесет удар?

– Вас это не касается, – процедил министр обороны, который тоже был здесь, хмуря брови в течение всего последнего часа.

– Пусть так, министр. Я предлагаю создать средство, способное за мгновение перенести до миллиона человек из одной точки в другую. Быть может, мы даже сумеем перенести весь город – со всеми его зданиями и инфраструктурой. Людям даже не нужно будет покидать своих домов.

Гробовая тишина. Я смеряю сидящих за длинным столом насмешливо-презрительным взглядом. Могу нажить кучу врагов, но разве у меня и так их мало?

– О чем вы, собственно, говорите, Морган? – престарелый глава отдела биологических разработок потирает левый глаз. – Куда, по-вашему, следует эвакуировать всех людей? И города? Везде будет война, и вряд ли…

– Война будет только в этом конкретном времени. И в этом конкретном пространстве. Её, поверьте мне, не будет, например, в восемнадцатом веке.

Они снова все уставились на меня.

Я вздохнул. Господи, до чего ограниченные люди, которые привыкли мыслить одномерными категориями. Затем продолжил:

– Людей можно эвакуировать в иное время и в другое пространство, понимаете? Выбрать ту эпоху, где нет конфликта. А когда у нас здесь все закончится, мы вернем их на место.

– Вы сумасшедший?! Держите нас за дураков?! – возмутился министр обороны. – Разве такое возможно?!

– Если вы дадите мне шанс, мы с вами узнаем.

– Послушайте: ваша идея весьма интересная, но нелогичная, к тому же у вас нет стопроцентной гарантии, – дипломатично вставляет министр науки.

– У вас тоже нет стопроцентной гарантии, начнется война или нет, – я понимал, что, говоря так, ступаю на скользкую дорожку, но тогда мне было все равно. Словно у меня вместо крови был только адреналин. Я готов был заявить что угодно, лишь бы они позволили начать исследование.

– Вы предлагаете создать нечто вроде машины времени? И спрятать людей из зоны конфликта в каком-то другом месте прошлого?