Жоэль Шарбонно - Испытание

– Маленсия Вейл.

Ноги подкашиваются, когда я выхожу в коридор, а сердце колотится как сумасшедшее. В голове беспрерывно звучат слова Барнса: «Будьте самими собой», пока я иду за сотрудником к двери в конце коридора. Он просит меня подождать и проскальзывает в дверь. Изнутри доносятся голоса. Я грызу ноготь, изнемогая от волнения.

Через несколько минут дверь распахивается.

– Входи!

«Будь собой!» – призываю я себя, переступая через порог. Но от этого заклинания сердце бьется только еще отчаяннее. Дело в том, что я не знаю, как это – быть собой. Я уже не та, какой уезжала из Пяти Озер. Тогда я верила, что в день выпуска из школы ребенок становится взрослым. Я еще не была взрослой, а теперь…

После всего того, что я видела и делала, приходится сознаться себе, что уже не знаешь, кто ты. Одно понятно: надо поскорее в этом разобраться, чтобы не оплошать на последнем собеседовании. Последний экзамен уже начался.

Белая комнатушка. Все в ней белое: и стены, и пол. Окон нет. Вдоль стены длинный черный стол, за ним пятеро Испытателей. Двое в красном, двое в бордовом. И д-р Барнс, он манит меня пальцем.

– Входи, Сия. Садись.

Посередине комнаты, напротив Испытателей, стоит черный столик, на нем стакан с прозрачной жидкостью, рядом черный стул.

– Выпей, пожалуйста.

Все смотрят, как я подхожу к столику и сажусь. Когда я беру стакан, Барнс кивает: мол, его вежливая просьба – на самом деле приказ. У меня нет выбора, надо выпить содержимое стакана.

Вода и еще что-то. Металлический привкус, слабая горечь. Почти сразу я чувствую расслабление мышц. Я так долго была напряжена, что наслаждаюсь этим ощущением, улыбаюсь и при этом думаю, что смесь не просто расслабляющая. Дальше будет эйфория, благостная беспечность.

– Сыворотка правды. – Слова слетают с моего языка, прежде чем я успеваю их подумать. Д-р Барнс кивает:

– За сегодня ты первая, кто понял это без моей подсказки.

– Может, они слишком напуганы, чтобы признаться, что тоже заметили. – Слова опять вылетают сами собой, без всякого контроля.

– И такое возможно, – со смехом соглашается д-р Барнс. – Для того мы и даем вам это снадобье. Оно помогает расслабиться телу и рассудку. Мы знаем, через что вам пришлось пройти, и не хотим, чтобы напряжение помешало нам понять, какие вы на самом деле.

Эйфория понемногу рассеивается, и в этот раз я думаю, прежде чем сказать:

– Сомневаюсь, что сама себя знаю.

– Мы здесь именно для того, чтобы в этом разобраться. Расскажи нам о своей семье, Сия.

Моя семья . Я делаю глубокий вдох и обдумываю ответ. Способность размышлять, а не сразу выпаливать ответ, убеждает меня, что жидкость из пузырька ослабила действие сыворотки правды. Надо дать им тот ответ, которого они ждут. Наверняка они уже все знают о моих родителях и братьях. Что же они хотят услышать?

Я выбираю простой вариант. Перечисляю все семейство. Испытатели задают вопросы про колонию Пять Озер, и я добросовестно отвечаю. Вопросы в основном об отце: чему он меня учил, что рассказывал о том, как сам проходил Испытание. Я отвечаю, что он мало что запомнил.

– Но он предупреждал меня об острой конкуренции среди кандидатов.

Следуют наводящие вопросы, и, хотя мышцы у меня расслаблены, сама я настороже и избегаю ответов, способных навредить моим родным. Когда д-р Барнс заговаривает о том, что, как он слышал, мой старший брат возглавлял несколько проектов вместо моего отца, и спрашивает, не считаю ли я, что ему следовало бы пройти Испытание для поступления в Университет, я без колебаний лгу:

– Мой отец старается поощрять всех участников своих проектов, даже если они этого не заслуживают. Я очень люблю Зина, но он работает неряшливо и на самом деле не заслуживает похвалы.

Меня радует, что я обошла препятствие, но за первой ловушкой следует вторая. Вопрос о самом отце: хотел ли он, чтобы дети пошли по его стопам? Обрадовался ли, когда меня выбрали? Я отвечаю просто и с подъемом. Ни слова об отцовских снах, о том, как его расстроило, что я стала кандидаткой. Главное – не привлекать внимание чиновников Тозу к воспоминаниям отца о его Испытании.

Начинаются вопросы о самом Испытании.

Почему я предупредила Брика про то, что сочла обманом Романа?

– Не сделав этого, я бы показала себя плохим членом команды.

Чем я руководствовалась, решив похоронить незнакомую кандидатку?

– Родители научили меня уважать жизнь.

Входила ли я в контакт с людьми из-за заборов Испытательной зоны?