Жоэль Шарбонно - Испытание

– Мы должны добраться до Тозу-Сити. Ты сможешь идти?

– Попробую.

Но достаточно нескольких шатких шагов, чтобы понять, что далеко Томас не уйдет. Он опускается на землю и качает головой.

– Все без толку. Мне не дойти.

– Тебе просто надо отдохнуть, – говорю я, зная, что это неправда. Время – наш враг. С каждой секундой он теряет все больше крови. Растет опасность заражения. Приближаются другие вооруженные кандидаты. Шансов погибнуть все больше.

Он берет мою руку и тянет меня к себе:

– Знаю, ты не хочешь этого слышать, но тебе придется оставить меня здесь. Я передохну и, может быть, смогу пройти остаток пути…

– Я тебя не брошу. – Я хочу вырвать руку, но Томас крепко ее держит.

– Придется. Ты сдашь этот экзамен за нас обоих. Я хочу, чтобы ты ушла. Пожалуйста! Не жди, пока подойдут другие.

Я готова разрыдаться, но сдерживаюсь, потому что не собираюсь сдаваться.

– Не могу. Это я во всем виновата. Это я просила тебя довериться Уиллу. Теперь я должна все исправить.

Я решительно целую его в губы, не позволяя продолжать спор, и даю три последних болеутоляющих таблетки, чтобы он мог хорошо отдохнуть, пока я буду ломать голову. Он закрывает глаза, а я принимаюсь расхаживать взад-вперед.

Идти Томас не может.

Если он не доберется до финиша как можно быстрее, то вообще туда не попадет.

Один велосипед сломан, другой цел. Это надо как-то использовать. Томас не в том состоянии, чтобы ехать на велосипеде. Но, может быть, он удержится у меня за спиной, пока я буду крутить педали?

Зная, что рядом могут быть другие кандидаты, я бы предпочла обойтись без костра, но ночь грозит холодом. Томасу требуется тепло, а мне свет, если я хочу поколдовать над нашими велосипедами. Томас спит на земле, а я ищу у него в рюкзаке спички. Нахожу на дне коробок и какой-то металлический предмет. Насколько можно судить на ощупь, это идентификационный браслет. Наверное, Томас снял его с рюкзака девушки, которую мы с ним хоронили, потому что, как и я, хотел сохранить в память о ней что-то осязаемое. Чтобы браслет не потерялся, я засовываю его глубоко в карман. Теперь я сосредоточиваюсь на костре. Братья учили меня разводить костер так, чтобы от него было как можно меньше света. Я стараюсь вспомнить, как это делается, но не уверена, получится ли. Не спуская глаз с револьвера, я подтаскиваю оба велосипеда к костру и принимаюсь за работу.

Я вздрагиваю от малейшего шороха, при каждом порыве ветра машинально тянусь за револьвером. Но это напрасные страхи, здесь некому помешать мне обдумать решение. Лучше всего было бы смастерить тележку, в которой Томас мог бы сидеть, но для этого у меня маловато материалов и инструментов, а главное – времени. Правильнее всего переделать оставшийся на ходу велосипед во что-то такое, чем мы сможем воспользоваться вдвоем. Меня посещает идея.

Когда все готово, у меня слезятся от усталости глаза, руки черны от смазки. Судя по положению луны, близится рассвет. Я обмотала седло велосипеда Томаса его сменными штанами, чтобы ему было удобнее устроиться у меня за спиной. Чтобы велосипед выдержал лишний груз, я сняла со своего, сломанного, два задних колеса и превратила оставшийся велосипед в четырехколесный. Для того чтобы приладить сзади два лишних колеса, понадобилось много проволоки, болтов и гаек, а также шесть пробных заездов. Но главным тестом для моей конструкции станет езда к финишу. Я надеюсь, что мой рыдван не развалится по пути.

Лоб у Томаса горячий и мокрый, но могло бы быть хуже, поэтому мне не страшно его будить. Я нарезаю кусочками несколько груш и остатки мяса и заставляю его подкрепиться, заодно объясняя, что смастерила.

– Тебе надо только обхватить меня руками и держаться. Остальное зависит от меня.

Не позволяя ему возражать, я выбрасываю из рюкзаков все, что уже не пригодится: котелок, сковородку, лук и стрелы, несколько пустых бутылок из-под воды, географический атлас, пустые мешочки из-под еды, полученные от Седого, опустевшую аптечку. Как ни жаль, приходится избавиться и от набора инструментов Томаса: у меня остается складной нож, к тому же, если велосипед развалится, собрать его все равно уже не удастся. Все, что теперь остается, – это надежда. Я нащупываю в кармане пузырек с неизвестным снадобьем и заматываю его в сменную пару носков. Не знаю, что нас ждет в конце пути, но лучше быть во всеоружии.

Когда все готово, я помогаю Томасу взгромоздиться на велосипед. Тушить костер нет ни времени, ни желания. Если кто-то набредет на нашу стоянку и скарб – ничего страшного. Два лишних колеса помогают велосипеду устоять, когда я затаскиваю Томаса на седло. Потом я сажусь впереди него, и он обхватывает меня руками. На всякий случай я разорвала свою сменную рубашку на полосы и сплела из них веревку, которой связываю меня и его. Если мы упадем, то вместе.