Меня охватило чувство знакомого кошмара – того самого, который я надеялся мне больше никогда не доведется испытать. От него повеяло родным детством и липкой мерзлотой, резко скользнувшей по спине и рукам, будоража волосы на коже – впереди раскинулась бескрайняя мертвая пустошь с однотипными мрачными пейзажами в виде остроконечных гор и крутых загадочных хребтов, меж которыми пролегала извилистая пыльная дорога.
Время от времени, сотрясая землю от чудовищного грохота, высокие грозные горы разрушались, поднимая гигантские столпы песка и пыли. Из-за далекого горизонта выплывали черные грозовые тучи. Они нарастали, словно допотопные великаны, неуклюже опускались, чтобы послушать тихий шепот подземных вод.
Я стоял у подножия возле одной стены, выложенной из черных магических камней, на каждом имелись надписи похожие на забавные иероглифы; ни один из измерительных инструментов землян не способен был бы измерить (даже приблизительно) ширину или высоту этой колоссальной конструкции, построенной нечеловеческими усилиями и средствами.
Что-то невыносимо беспокоило и вмиг сломило мою волю, распылило надежду и сломало рассудок, заставив заходиться в каких-то неоправданных дерганых метаниях. Ждала неопределенность. Мнимая или куда более реальная, чем сама реальность – опасность. Неизбежная и от того пугающая неизвестность; сосущая пустота под черепом; вакуум обстоятельств…
Нервировали не камни, а их первозданный смысл – то, для чего они были здесь построены давным-давно несколькими седыми слепыми старцами – для защиты от чего-то ужасающего, неименуемого и немыслимо громадного, гораздо большего, чем эта стена. Я знал, я чувствовал, что оно движется – и летит именно сюда с востока, и ничто не может ему помешать. Оно не должно было прорваться; стена должна оставаться целой и невредимой, иначе настанет конец. Катастрофа. Я не представлял, что находится по ту сторону и тем более не способен был представить эту космическую угрозу.
Куда бежать? Как спастись? Мучения не прекращались. И оно наслаждалось моими метаниями, припадочным страхом. Я был живым кровавым сердцем, вытащенным из груди и выброшенным на обочину. Я бился, но не получал того самого благостного умиротворения. Камни уже неприятно подрагивали, но еще сохраняли правильный порядок, словно в судорожных попытках спасти этот обреченный мир. Едва ли хватило бы духу…
Я просыпался с криками и рыданием. Родители не приходили, чтобы успокоить напуганное дитя. До утра я оставался в полном одиночестве, окруженный голыми стенами, за которыми обитало злое чудовище, порожденное людским извращенным падшим состоянием, искавшее любой способ, чтобы добраться до меня и сожрать. Я боялся, однако все, что мог – это укрыться одеялом и ждать, когда наступит утро. И вновь засияет свет. Солнце в наших краях было редким гостем, и любоваться им считалось особым подарком…
– Не обращай на него внимания. Он сейчас не с нами, – сказал Стикс, покрутив пальцем у виска. – Он сейчас в мире своих грез.
– Нет, я хочу знать, что он увидел! – настоятельно потребовал Клеменс. – Может быть, я хочу понять!
Стикс махнул на него рукой.
«Они не настоящие, – возникла в голове злосчастная мысль. – Они все – очередная твоя выдумка. Плод твоего голодного воображения»
Стикс выпустил изо рта плавные колечки дыма, с порочным наслаждением закатывая глаза.
«Нет-нет-нет, – принялся оспаривать я собственный разум, – Я знаю этих ребят очень давно. Мы дружим с самого детства…»
«И как ты с ними познакомился? – равнодушно перебил голос. – Ты практически не выходишь из-дому и оборвал всяческие связи с миром несколько лет назад. У тебя нет друзей. Ты их придумал, чтобы не быть одиноким. Они твои призраки. Они демоны – убей их или они погубят тебя»
Клеменс продолжал что-то яростно доказывать Стиксу, кричал так, что вспухли вены на лбу, а тому хоть бы что – сидел в своем кресле, только ленивая кошачья улыбка не сходила с его уст, а с нижней губы стекала слюна. Кажется это еще больше разозлило Клеменса, которому подобная агрессия вообще была не свойственна, даже в кой-то мере противоположна. Однако сейчас я бы так не сказал.
«Что со мной происходит?»
«Проткни его ножом и убедишься сам. Будешь и дальше травить себя этим дешевым спектаклем? Или соберешься с духом и вонзишь нож одному из них в сердце. Выбор за тобой, я лишь хочу спасти тебя… сделай же наконец!..» – Он буквально прорычал внутри меня так громко, что на мгновение заложило уши.
Читать дальше