Майкл Мортимер - Тайна Девичьего камня

— Вот как? Никаких проблем. Выбирайте все, что хотите, Ги Ги, мы оплатим все расходы. Выбирайте все, что угодно.

ГГ поблагодарила и повернулась к продавцу.

— Что это такое? Это действительно произведение искусства? Или это окаменелость?

Они вместе посмотрели на камень.

— Нет, я не знаю, что это такое. Это… я должен спросить владельца, — сказал продавец. — Вы можете прийти на следующей неделе?

— Нет, я хочу узнать это сейчас , — ответила она.

Стефенсон подошел к молодому человеку и сказал ему очень тихо:

— Разве вы не в курсе? Специальный заказ от мистера Чарльза.

Молодой человек тронул узел галстука и просиял.

— Разумеется. Теперь я понимаю, извините. Я немедленно попытаюсь позвонить владельцу, — с этими словами он исчез в задней комнате.

— Вы слишком щедры, — обратилась ГГ к Стефенсону. — Я этого не заслуживаю.

— Не смешите.

ГГ улыбнулась.

— Я с удовольствием возьму две картины из витрины, — сказала она. — И эти украшения, или как их там. Плюс красивый камень, разумеется.

— Конечно. Отлично.

В ту же минуту в галерею вошло двое мужчин в длинных пальто. Они мельком посмотрели на Стефенсона и прошли к картинам в самой задней комнате. Он проводил их взглядом, пока продавец говорил по телефону. ГГ стояла в нескольких метрах от него и тихо напевала какую-то мелодию. Вскоре он понял, что это заставка к фильму «Bringing up father» [36] Воспитание отца ( англ. ). .

— Хорошо, — сказал продавец, вернувшись. — Извините. Владелец просил передать, что украшения и камни принадлежали коллекции одного антиквара в Швеции в маленьком городке под названием Мальмо.

— Мальмё, да, конечно, — сказала ГГ.

— Владелец этих предметов только что скончался, мы купили их и привезли сюда. На самом деле это все, что мы о них знаем.

ГГ кивнула, и продавец протянул ей листок бумаги с информацией о картинах Явленского.

— Прекрасно, — отозвалась она. — Я сразу беру все с собой. Заверните, пожалуйста.

Продавец окинул ее взглядом.

— Разумеется, я дам указание, чтобы эти вещи прислали вам на дом, — предложил он.

— Я хочу взять их с собой сейчас. Я обычно всегда так делаю в «Парке-Бернет». К тому же у них очень стильные служащие.

— Мне жаль, — нервно улыбнулся продавец, — но, увы, это не «Парке-Бернет»… Мне понадобится примерно день, чтобы упаковать ваши покупки надлежащим образом.

— А вы уверены в том, что нельзя все сделать прямо сейчас? — вмешался Стефенсон.

— Завтра я буду делать перестановку мебели, — прервала их ГГ. — И мне необходимо иметь эти вещи под рукой. Я хочу немедленно взять их с собой.

Продавец опять смерил их взглядом. ГГ по-прежнему оставалась в солнечных очках.

— Рекомендую вам поступить так, как того желает дама, — вежливо произнес Стефенсон и попросил шариковую ручку.

На визитной карточке он отчетливо написал:

THIS IS GRETA GARBO! [37] Это Грета Гарбо ( англ. ).

И тихо спросил:

— Разве мистер Чарльз не дал вам четких указаний?

Продавец не ответил на вопрос, а только прочел имя на бумаге.

— А кто это? — спросил он громко, помахав листком.

Затем рассмеялся и кивнул.

— Конечно, — сказал он, — я все устрою.

Тем временем двое мужчин в пальто вышли, не поздоровавшись и не попрощавшись. Стефенсон видел, как они перешли улицу по переходу и затем двинулись в западном направлении по другой стороне 60-й улицы.

Вскоре литографии были тщательно упакованы, и продавец, завернув камень и украшения в светло-розовую вату, положил их в несколько картонок.

— Прекрасно, — сказал Стефенсон, — благодарю вас.

— Подождите, — сказал продавец, когда они пошли к выходу, — вот ваша квитанция.

— Не надо никаких квитанций, — бросил ему Стефенсон, и они вышли на улицу. — Все вопросы к мистеру Чарльзу.

— Но… — послышался голос продавца из галереи.

— Бог с ним, пойдемте, — сказала ГГ своему спутнику.

Вскоре они дошли до следующего перекрестка, а потом еще до одного.

— Ваш начальник проявил неслыханную щедрость, — сказала она, закуривая сигарету. — Такие красивые и дорогие подарки. А ничего, если вы…?

— Вовсе нет. Позвольте.

Она отдала ему свертки и пакеты, а сама положила руки в карманы тренча.

Они долго шли в молчании.

— Я хочу сюда зайти, — сказала она.

Они дошли до Пятой авеню и свернули на юг, пока не оказались прямо перед церковью Святого Фомы.

— Так красиво. Я ненадолго.

Они вошли. Он крепко прижимал свертки к груди, чтобы не уронить их, пока они рассматривали все крестовые своды и красочные оконные витражи. Когда они остановились перед настенным украшением в одном из боковых хоров, она достала из внутреннего кармана металлическую фляжку. Она увидела, что он это заметил.