Василий Боярков - Легенда о капитане Бероевой

Самолет находился в пути уже более шести часов, показавшихся красавице нескончаемо долгими; в конце концов оперативница, убаюканная шумом моторов и начавшейся на всем остальном протяжении белой пустыней, в какой-то момент непреднамеренно задремала. Ее спокойный сон был прерван вежливым криком пилота:

– Мы подлетаем! Я бы советовал Вам, девушка, обязательно переодеться: за бортом температура воздуха составляет тридцать семь градусов ниже нуля, а ветер – до десяти метров в секунду! Здесь все-таки крайний север! Кстати, полюс располагается всего в нескольких километрах!

– Ничего, – гордо ответила сыщица, не желавшая менять одежду внутри самолета, да еще и на глаза у постороннего человека, – я привычная! В Москве при таком же в точности холоде я одеваюсь аналогично, так что мне не впервой!

– Дело Ваше! – согласился летчик и стал заводить летательный аппарат на посадку.

Не успели они еще до конца приземлиться, как Оксана увидела, что к самолету приближается встречающий мужчина, плотно укатанный в стандартную армейскую куртку, представленную утепленной вариацией и стандартным для военных цветом «хаки»; лица его не было видно, потому что он скрывалось за накинутым на голову капюшоном. Через пару минут летательный аппарат плавно спустился на заснеженный лед, прочно встал на широкие лыжи, а еще через мгновение оперативница не торопясь выбиралась из салона, не позабыв вручить незнакомцу свой хотя и огромный, но отнюдь не такой уж и тяжелый багаж. Итак, девушка покинула теплую летательную машину и ступила на простиравшуюся внизу бескрайнюю ледяную поверхность – и вот тут-то, как только молодая сотрудница МУРа оказалась на улице, она сразу же почувствовала, что ее тело пронизывает жуткий арктический холод. «Да, зря я не прислушалась к совету пилота…» – подумала про себя недальновидная красавица (к слову сказать, тридцать семь северных градусов, сопровождаемые небольшим ветерком, значительно отличались от точно такой же температуры умеренных поясов).

Бероева самопроизвольно стала выбивать зубами «барабанную дробь», что не ускользнуло от зоркого взгляда встречавшего ее члена «Зимовки».

– Быстрее! Быстрее на базу! – закричал он по-английски, наблюдая, как воздушное судно разворачивается и выходит на взлетную полосу, готовясь подняться обратно вверх.

Девушка, прекрасно знавшая этот язык, утвердительно кивнула своей милой головкой и, посчитав, что не стоит в столь необычной для нее ситуации противиться своему провожатому, незамедлительно последовала за ним, ведь ей и самой уже не терпелось оказаться в теплых помещениях полярной надледной станции. База полярников находилась в ста метрах от места, где приземлился крылатый перевозчик, только что переправивший московскую сыщицу к самому северному краю нашей планеты, и хотя это незначительное расстояние удалось преодолеть достаточно быстро, но все-таки вновь прибывшему члену зимовочной экспедиции пришлось испытать на себе всю нетерпимость ледяного арктического «дыхания»… в природе давно уже началась холодная полярная ночь, и, единственное, только тусклым лунным светом «ласкалось» это маленькое селение скупо, и совсем неприветливо.

Арктическая «Зимовка» представляла собой стандартную конструкцию, смонтированную из отдельных фрагментов, являвших собой металлические блоки, заполненные поролоновым утеплителем; сюда они были доставлены грузовым самолетом и соединены между собой стараниями специально переброшенной для этой цели ремонтной бригады; отопление осуществлялось за счет универсального дизельного котла; электричество вырабатывалось генератором, работавшем на том же топливе, хранившимся в огромной емкости, установленной чуть выше ледяного покрова и расположенной на удалении в сто пятьдесят метров от строений основного северного зимовья.

Достигнув жилого комплекса, мужчина повернул круглое металлическое колесо, имевшееся снаружи входной двери́ и смыкавшее внутреннюю двустворчатую задвижку. И вот! Наконец-то они оказались в небольшом «предбаннике», имевшим размеры два на два метра, где температура едва опускалась ниже отрицательного нуля и где полностью отсутствовал «обжигающий» холодом ветер; выражаясь по-другому, сотрудница МУРа, непривычная к таким погодным условиям, смогла уже теперь облегченно вздохнуть: ее модная одежда хотя и являлась зимней, но явно что не подходила для этих неприветливых погодных условий, таких непривычных и, как оказалось, невероятно морозных. Тем временем, пока Оксана отходила от нестерпимого холода, представитель американцев проделывал ту же самую операцию, но уже со второй входной дверью, ведущей прямиком во внутренние помещения, где было довольно тепло и где воздух удавалось прогревать до пятнадцати градусов. Только здесь мужчина смог скинуть с головы капюшон и не замедлил представиться: