Василий Боярков - Финал роковой проститутки

Наcтупил октябрь 2003 года. В стране происходили грандиозные и крупномасштабные перемены. Преобразования, наступавшие в политической и социальной жизни России, способствовали улучшению благосостояния населения и укрепляли авторитет государства во всем мировом сообществе; они проводились пришедшими к власти молодыми и здоровыми силами.

Успешно и непринужденно поменявшая фамилию на Вернер, Ветрова Екатерина Сергеевна управляла теперь не только столичным, но и всем Российским модельным бизнесом; можно сказать, в существующей сфере деятельности она представляла собой одну из самых значимых фигур наступившего времени.

Это была молодая тридцатилетняя женщина. За ми́нувший пятилетний промежуток времени в ее внешности мало что изменилось: все так же у нее выделялись большие голубые глаза, излучавшие невероятный ум, глубокую проницательность и чисто женскую интуицию – вот разве взгляд в них сделался более жестким, а еще в нем «сквозила» «холодная» и решительная уверенность; коралловый цвет губ сменился более алым (из-за предпочтений помады) и гораздо лучше стал подчеркивать ее необыкновенную женственность; каштановые волосы не претерпели значительных изменений (густые, точно такие же как и раньше, они спадали на лоб слегка удлиненной челкой) – но, единственное, были теперь острижены чуть короче и уложены элегантной прической; продолговатое лицо выражало по большей части высокомерную надменность и спесивую гордость, следовательно, сравнивать его с чем-то божественным (как представлялось некогда ранее) в настоящем случае было бы попросту невозможно; имея при невысоком росте все такую же неотразимую фигуру, привлекательную и стройную, бесподобная красавица продолжала казаться высокой; смуглый оттенок кожи днем становился более золотистым и отливал чудесным, бархатистым оттенком; в нежном же голосе появились «стальные нотки», что, однако, ничуть не оттеняло его притягательной звонкости; стараясь полностью соответствовать нынешней должности, одеваться она предпочитала в строгие, деловые костюмы, останавливая выбор исключительно на светлых оттенках; говоря про восхитительные маленькие ножки, они помещались в изящные остроносые туфельки, теперь всегда уже выделявшиеся чуть завышенным каблучком.

Как и полагается, при достигнутом общественном положении (всё, чего желала от жизни, Катька Ветрова сумела в полной мере заполучить: и власть, и уважение, и, конечно, признание) у нее была масса поклонников, но вместе с тем, вопреки всему тому многообразию богатых и успешных предпринимателей, готовых склониться к ее ногам, исключительное предпочтение Екатерина отдала одному высокопоставленному силовику – заместителю директора Федеральной службы безопасности Российской Федерации генерал-лейтенанту Корнилову Эдуарду Владиславовичу.

Мужчина представлял собой человека властного! Достигнув сорокасемилетнего возраста и являясь типичным представителем высокопоставленной элиты Великой Державы, он имел стройную, атлетическую фигуру, выделявшуюся стандартной головой, не имевшей ни малейших изъянов и увенчанной редкими рыжими волосами; на ней доминировал широкий лоб, обладавший мощными надбровными дугами и плавно переходивший в узкие въедливые глаза, излучавшие и непоколебимую уверенность, и одновременно подсознательную практичность; лицо (если брать его форму) больше походило на пятиугольник, обозначенный по бокам длинными продольными ямочками, располагавшимися по обеим щекам, и выражало видимую жесткость, но тем не менее выглядело все же довольно приятным, не лишенным истинно мужской привлекательности. Одевался он обычно в дорогие, отливавшие лоснившимся блеском, костюмы, предпочитая в основном окраску черного цвета… между тем временами Эдуарда Владиславовича можно было увидеть и в форменном обмундировании сотрудника ФСБ.

Невзирая на казавшуюся строгость и пренебрежительную напыщенность, в обществе любимой Катеньки Корнилов просто преображался: он становился настолько ласковым и не в меру предупредительным, что производил впечатление скорее слуги, нежели чем обходительного поклонника, пользовавшегося благосклонностью избранной дамы-сердца. Однако и сама госпожа Вернер в его присутствии сбрасывала с себя маску безразличия и надменности, мгновенно становясь отменной собеседницей, и покладистой, и приятной, и обходительно ласковой. В самом ближайшем будущем они планировали сочетаться законным браком и уже объявили знакомым о скорой помолвке.