Либба Брэй - Логово снов

Хлопая крыльями, птица пронеслась по комнате. В зеркале Мемфис увидел теплые пески и предков. Один из них, мужчина с высоким посохом, заговорил с ним на незнакомом языке, который, тем не менее, отозвался где-то глубоко внутри, призывая к осторожности. Смотри, смотри внимательнее , увещевал он.

Мемфис шеей почувствовал угрозу, мышцы на ней напряглись; сердце удвоило аллюр. Он обернулся. Миссис Каррингтон стояла в углу, бледная, силясь заговорить.

– Не… Обещай, – c трудом вымучила она. – Это… Ловушка…

Мемфис открыл книгу со своим именем, вспорхнули страницы – пустые. Все до одной пустые.

Смотри внимательнее .

– Где все мои слова? – спросил он.

– Слова не имеют значения. Посмотри с нами этот сон …

Но Мемфис-то знал, что слова значение как раз имеют.

Смотри внимательнее .

– Где все мои слова? Куда вы забрали мои слова? – сказал он.

И сразу же занавес с грохотом пал. Алелия Уокер испарилась, и ее шикарная гостиная начала рассыпаться по краям. Он снова оказался в длинном темном тоннеле; странные зеленые вспышки мигали, текли с потолка. Ворона подлетела и клюнула его в щеку. Мемфис ахнул и потянулся к ране: по пальцам побежала кровь. Он быстро поймал миссис Каррингтон за руку; в голове у него, где-то далеко-далеко, били барабаны предков и, повинуясь какому-то первобытному инстинкту, Мемфис кровью хватил ее по лицу – и закричал, когда сила с ревом ринулась сквозь него, словно целый океан наконец прорвал дамбу.

В следующий миг он рухнул на пол подле кровати миссис Каррингтон. Руки у него тряслись, а горло корчили спазмы, словно от рвоты. Кажется, он бежал долгие мили и весь кончился… Приглушенные голоса стали яснее.

– Мемфис! Мемфис, сынок, сядь. Ну-ка, давай, приподымись…

Миссис Каррингтон села в постели. Широко распахнутые глаза отчаянно мигали, скрюченные пальцы хватались за воздух; рот открывался и закрывался, словно она почти утонула и теперь пыталась выкашлять из легких остатки воды.

– Эммелина! – Мистер Каррингтон в слезах бросился к кровати. – Эммелина!

Та наконец смогла судорожно, c хрипом вдохнуть.

А потом она закричала.

ЧУДО НА СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТОЙ УЛИЦЕ! ЖЕНА ХОЗЯИНА УНИВЕРМАГА ПРОБУДИЛАСЬ ОТ СОННОЙ БОЛЕЗНИ! – вопила передовица специального вечернего выпуска.

Жадные до новостей ньюйоркцы осаждали газетчиков, которые едва успевали отлистывать им свежеотпечатанные, пахнущие краской страницы, живописующие чудесное спасение миссис Каррингтон. C одра болезни леди сообщала, что о своем состоянии ничего не помнит, кроме счастливого сна о том, как каталась на синем велосипеде и слушала песенку музыкальной шкатулки. Мистер Каррингтон в свою очередь заявлял, что внезапным выздоровлением супруги обязан исключительно «величайшей целительной силе самого Всемогущего». Сара Сноу тут же примчалась сделать снимок: больная в постели и рядом она, в модном платье с приколотой на груди свежей орхидеей. Ни пророков, ни Мемфиса Каррингтоны не упомянули.

Но Слепой Билл, сидючи у Леннокса в аптеке и потягивая кофе, пока Реджи вслух читал газету алчно внимающим посетителям, – Билл-то знал, чья это работа.

Время ожидания воистину прошло.

Вечером первого свидания с Джерико Мэйбл, как назло, свалила жестокая простуда. Теперь, когда заранее расписанный вечер наконец настал, Джерико не без удивления оценивал выбранную программу. У него был заказан столик в «Киеве», ресторации где-то в Западных Пятидесятых, где посетители пили чай, ели блины, а в промежутках между блюдами плясали под оркестр, если хотели. Почему он выбрал это место, Джерико в упор не понимал. Танцевать он не умел, а когда ведешь девушку в заведение с танцами, ты как бы сообщаешь, что намерен именно этим и заниматься. Вся затея уже начинала казаться ему крайне глупой, но давать задний ход было как-то поздно.

– Эй, Фредди! – завопил Сэм, врываясь через парадные двери. – Слушай, я тут иду на вечеринку… святый боже! Это что, га… то есть, я хочу сказать, на тебе правда галстук?

Сэм привалился к стене и беспомощно смотрел, как Джерико сражается с указанным предметом гардероба, в третий раз проваливая попытку завязать нормальный узел.

– У меня сегодня свидание, – сказал Джерико, снова его распуская. – Почему ты весь в пыли? Впрочем, неважно. Уверен, я не хочу этого знать.

– Совершенно верно, этого ты знать не хочешь. Надеюсь, у тебя свидание с торговцем антиквариатом, потому что на шее у тебя настоящая древность. Ты это у нас в фондах нашел или с мертвого клоуна снял?