Ларс Кеплер - Гипнотизер

– Папа, – прошептал он.

Эрик следом за ним посмотрел на Лидию. Она стояла в конце прохода с отсутствующим лицом. Окровавленный рот, в руках – ружье. Все передние сиденья ушли под воду. Автобус продолжал тонуть, и пол накренился еще круче. Через резиновые прокладки средних дверей просачивалась вода.

– Надо выбираться из автобуса, – крикнул Эрик.

Лидия медленно покачала головой.

– Беньямин, – сказал Эрик, не спуская с нее глаз, – заберись на меня и вылезай в люк на крыше.

Беньямин молча сделал, как велел отец. Неверными ногами встал на сиденье, потом забрался Эрику на плечи. Когда он дотянулся руками до люка, Лидия подняла ружье и выстрелила. Боли Эрик не почувствовал – лишь удар в плечо, такой сильный, что он упал навзничь. Только поднявшись, он ощутил боль и почувствовал, как течет теплая кровь. Беньямин повис в люке. Эрик подошел и помог ему действующей рукой, хотя видел, что Лидия снова наводит на него ружье. Беньямин уже был на крыше, когда раздался второй выстрел. Лидия промахнулась. Пуля прошла возле бедра Эрика; большое стекло рядом с ним разбилось, и ледяная вода с брызгами хлынула внутрь. Теперь она прибывала очень быстро. Эрик попытался дотянуться до люка в крыше, но автобус перевернулся набок, и он оказался под водой.

Шок от ледяной воды был таков, что Эрик на несколько секунд потерял сознание. Он в панике забил ногами, вынырнул на поверхность и вдохнул полные легкие воздуха. Автобус продолжал медленно погружаться в черную воду, металлически потрескивая. В ушах шумело, тело окружал непостижимый холод. В окно Эрик увидел свет фар далеко между деревьями. Тяжело билось сердце. Лицо и голову сжало. Вода была ошеломляюще холодной, Эрик не мог пошевелиться. Под водой он увидел Лидию – она вцепилась в поручень, прижавшись спиной к заднему сиденью автобуса. Увидел открытый люк в крыше и разбитое выстрелом окно, осознал, что автобус тонет, что он должен выплыть, времени мало, он должен бороться, а руки не слушаются. Эрик был почти невесомым, но не чувствовал ног. Он хотел поплыть, но было трудно координировать движения.

Теперь Эрик увидел, что его окружает облачко крови из раны в плече.

Внезапно он встретил взгляд Лидии, она спокойно смотрела ему в глаза. Оба неподвижно висели в холодной воде, пристально глядя друг на друга.

Волосы Лидии колыхались от движения воды, маленькие пузырьки воды, словно нитка жемчуга, поднимались из ее ноздрей.

Хотелось сделать вдох, горло напряглось, но Эрик сопротивлялся борьбе легких за глоток кислорода. В висках стучало, в голове сверкнула белая вспышка.

Температура тела катастрофически понизилась, он терял сознание. Звон в ушах нарастал, громкий и раскачивающийся.

Эрик подумал о Симоне, о том, что Беньямин выживет. Это было как сон – свободно перемещаться в ледяной воде. С удивительной отчетливостью он понял, что умирает, и от страха заурчало в животе.

Эрик больше не ориентировался в пространстве, утратил чувство собственного тела, чувство света и тьмы. Вода казалась теплой, почти горячей. Он подумал, что скоро откроет рот, сдастся, позволит концу наступить, пусть легкие наполнятся водой. Новые, странные мысли проплывали у него в голове, и вдруг что-то изменилось. Эрик почувствовал, как натянулась веревка на талии. Он и забыл, что обвязался канатом от спасательного круга. Теперь веревка за что-то зацепилась, его тяжело тащило в сторону. Остановиться не получалось, у Эрика совсем не осталось сил. Веревка неумолимо волокла его вперед; Эрика ударило о столб и потащило наискось, через люк в крыше. Эрик ударился затылком, с ноги соскользнул ботинок, и Эрик оказался в черной воде. Он выплыл на поверхность и увидел, как автобус уходит все глубже, ощутил, как Лидия в светящейся клетке падает на дно лесного озерца.

Четверг, двадцать четвертое декабря

Симоне, Эрик и Беньямин въехали в серый Стокгольм, под уже потемневшее небо. Воздух был тяжелым от дождя, почти пурпурная дымка окутывала город. На елках и на балконных перилах горели разноцветные гирлянды. В окнах висели рождественские звезды, в витринах среди сверкающих украшений стояли гномы.

На таксисте, который высадил их у отеля “Биргер Ярль”, был красный колпак. Таксист мрачно помахал им рукой в зеркало заднего вида, и они увидели, как он ставит пластмассового гнома на “гребешок” такси.

Симоне бросила взгляд на вестибюль и темные окна гостиничного ресторана и сказала: