Йонас Бонниер - День гнева [litres]

Синдре не любил громкие слова, но как иначе было достучаться до Анны в ее состоянии. Он провел ладонью по ее волосам. Анна успокоилась и сказала, что хочет почитать детям вслух, это поднимет ей настроение.

Синдре кивнул, и Анна оставила его одного в гостиной.

Как три индуса оказались у дверей пиццерии в Грёндале, как они вообще попали в этот средней руки отель на сто пятьдесят номеров в неприметном пригороде Стокгольма, для многих так и осталось загадкой. Мужчины с красными метками на лбу, одетые в традиционные белые дхоти, заказали вегетарианскую кальцоне с прилагающимся к ней капустным салатом и съели, сколько осилили из этого, в неприглядном ресторанном зале, который разделили с двумя водителями такси и пожилой дамой с чау-чау на поводке. Одним из возможных объяснений было, что некий агент турбюро в Мумбае или Дели получил за их размещение пару сотен на персональный счет. «Пути Господни неисповедимы, – думал Синдре. – То же можно сказать и о путях капиталистической экономики».

Но жаловаться индусам было не на что. С какой стати? Грёндаль – живописнейшее местечко у воды и весь в зеленых парках, где можно гулять. Здесь такие уютные спальные районы и перекрестки с автобусными остановками, откуда жители пригорода без проблем добираются до метро.

Синдре по очереди пожал мужчинам руки. Они только что продуктивно посидели в конференц-зале отеля под странным названием «Гарбо». Индусы успели убедиться, что долгое путешествие стоило затраченных на него усилий, поскольку Синдре обещал им деньги и учебные материалы.

Со своей стороны, они взяли обязательство ежегодно проводить не менее десяти курсов на сотню студентов каждый. При наличии, разумеется, необходимых ресурсов.

Завтра они поедут в Кнутбю и будут на службе в церкви, а потом отправятся домой. У тротуара остановилось черное такси. Трое одетых в белое мужчин заняли места в салоне, а Синдре коротко переговорил с шофером. В музей корабля «Ваза» [12] Музей шведского корабля «Густав Ваза» XVII века, поднятого со дна моря в 1961 году. ! Водитель кивнул, и пару секунд спустя Синдре остался один возле пиццерии, весь в раздумьях над тем, что ему делать дальше.

И тут он увидел ее. Это было так неожиданно и неправдоподобно, что Синдре не сразу вспомнил, кто она, хотя они и были давно знакомы.

Беттан Альме, супруга Лукаса из Кнутбю.

Но что она здесь делала?

Беттан рассмеялась, как только его увидела.

– О черт! – воскликнула она и обняла Синдре. – Синдре, в Грёндале? Как ты здесь оказался?

Она помянула нечистого с такой естественностью, будто делала это постоянно. Между тем это была младшая сестра пастора Петера Скуга, выросшая в Филадельфийской общине в Кнутбю, и до сих пор Синдре ни разу не слышал, чтобы она ругалась.

Он вкратце изложил свою историю. «Миссия наций» запланировала кое-какие мероприятия, и он встречался с индийскими коллегами. А сама-то Беттан Альме что делает в Грёндале?

Ее история оказалась куда проще.

– Ты, конечно, не знаешь Исидору, – констатировала она. – В детстве мы были лучшими подругами. Вместе прошли путь до гимназии, а потом она переехала в Стокгольм. Вышла замуж, родила детей и, в конце концов, оказалась здесь… Исидора давно живет в Грёндале. Здесь так красиво, правда?

На это Синдре ответил, что не видел ничего, кроме конференц-зала «Гарбо» в отеле.

– Так я тебе покажу! – с готовностью вызвалась Беттан. – Если у тебя есть время, конечно.

Время нашлось. Синдре взял Беттан под руку, и они пошли по улице.

В городке и в самом деле оказалась масса интересного, столько кафе и магазинов. Они дошли до Винтервикена [13], где перекусили на динамитной фабрике Нобеля. Потом сидели на скамейке на мысе, где Беттан вспоминала свои путешествия. Две вещи сразу поразили Синдре.

Во-первых, она страшно много ругалась и сыпала проклятиями, как будто привыкла делать это с детства. Спустя час Синдре уже не замечал этого, и крепкие выражения звучали в ее устах как самая естественная вещь на свете.

Второе – ни одна из ее историй никоим образом не касалась ни общины, ни кого-либо из их общих знакомых в Кнутбю. И это тоже происходило как бы само собой, без какого-либо заметного напряжения с ее стороны.

Беттан вспоминала о том, как они с Исидорой семнадцатилетними девушками путешествовали по железной дороге, для сравнения рассказала о прошлогодней поездке на Ибицу с детьми Исидоры и почти все время смеялась. Сама она не планировала заводить детей вообще. Похоже, Беттан не отдавала себе отчета, каким вызовом прозвучало это признание.