Синтия Суонсон - Стеклянный лес

Наконец Пол быстро пошел к дому, отпер дверь и вошел внутрь.

Я посмотрела на Руби.

– Умно, – произнесла она.

Муж отсутствовал пару минут, а когда вернулся, в руках у него было пусто. Он шел спокойно, насвистывая себе под нос. Складывалось ощущение, что он возвращался всего лишь за галстуком или парой запонок.

Усевшись на водительское место, он повернулся к Руби.

– Вот, – сказал он, протягивая ей какую-то блестящую вещицу. – Кажется, это твое.

Когда Руби забрала у него блестящий предмет, я увидела, что это потертая и местами поцарапанная зажигалка «Зиппо».

Развернув автомобиль, Пол выехал на шоссе. Никто из нас не обернулся назад.

В аэропорту я уселась возле своего выхода, держа малыша на руках.

– У вас целых пятнадцать минут до посадки, тетя Энджи, – сказала Руби, посмотрев на часы, и повернулась к Полу. – Не хочешь прогуляться со мной, дядя Пол? Пожалуйста.

Наблюдавший за взлетавшими и совершавшими посадку самолетами Пол отвернулся от окна и порылся в карманах. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке и хотел не просто прогуляться, а убежать отсюда без оглядки.

– Прогуляться, – повторил он. – Хорошо, конечно.

Руби наклонилась ко мне и прошептала:

– Ничего не говорите, сделайте вид, что мы просто прощаемся. Я свяжусь с вами, когда смогу.

Поцеловав Пи Джея в макушку, она поманила Пола.

– Не успеешь и глазом моргнуть, как я уже вернусь, Энджел, – произнес муж, одарив меня своей ослепительной улыбкой голливудской звезды.

Я опустила глаза и ничего не ответила. Пол и Руби медленно пошли прочь, как если бы им ни до чего не было дела. Две одинаково высокие худощавые фигуры. Оба хитрые как лисы и свободные как птицы.

Пи Джей начал капризничать, и я сунула руку в сумку, чтобы достать бутылочку, которую заготовила еще в мотеле. По прибытии в аэропорт Милуоки мне больше ни о чем не придется заботиться. Моя мама всегда была очень организованна и готова к любым неожиданностям. Она наверняка привезет с собой все, что нужно Пи Джею. Я смогу сесть на заднее сиденье и наслаждаться поездкой домой, пока мама будет нянчиться с малышом.

Мама все возьмет в свои руки, и я перестану быть взрослой.

Я дала ребенку бутылочку и прикрыла глаза, погрузившись в размышления, но внезапно почувствовала, что кто-то сел рядом со мной. Взглянув на своего соседа, я ошеломленно вскрикнула.

Это был доктор Шепард.

– Миссис Гласс, – протянул он руку, – рад видеть вас снова.

– Но как… почему?.. – От волнения я начала заикаться. – Что вы здесь делаете? – Я огляделась по сторонам. – Вы за мной следили?

Он кивнул.

– Но почему? Что вам от меня нужно?

Пи Джей повернулся к доктору, выпустив изо рта бутылочку, и смесь потекла у него по подбородку. Он громко закричал, и я осторожно вложила соску ему в рот. Не сводя взгляда с доктора Шепарда, сын обхватил бутылочку своими пухлыми ручонками, а я вытерла ему подбородок.

Доктор Шепард взглянул на малыша.

– Определенно сын своего отца, несмотря на светлые волосы.

Я кивнула. Пи Джею и правда многое передалось от Пола.

– Вы ему расскажете, когда он вырастет? – Доктор Шепард слегка развернулся ко мне.

– О чем?

– О его отце.

Я сжала губы и ничего не ответила. Вместо этого спросила:

– Это Руби вам сказала, что я здесь? Она специально увела Пола, чтобы он не встретился с вами?

Доктор Шепард снова кивнул.

Мы молча ждали, пока малыш допьет молоко.

– Доктор Шепард, – я перевела дыхание, – мне очень жаль, что так случилось с Сильей. И с вашим ребенком.

Когда автомобиль выезжал на шоссе, никто из них не обернулся, чтобы посмотреть на дом. Руби была этому рада. Ей не хотелось, чтобы тетя Энджи это увидела. А может, она ничего и не заметила бы, ведь искры были такими маленькими.

В воскресенье вечером, излагая Руби свой хитроумный план, дядя Пол рассказал, что намеревался сделать, а именно облить комнату брата керосином и, протянув через маленькую дырку в двери веревку, перед уходом поджечь ее конец зажигалкой «Зиппо». Огонь будет медленно пробираться к комнате Генри, а затем небольшая вспышка – и все. Они к этому времени уже успеют уехать, и никто ничего не заметит – ни соседи, ни уж точно тетя Энджи.

Дядя Пол был уверен, что и чертеж убежища, и его письмо к племяннице находятся в доме, а Руби не стала его переубеждать. Он не сомневался, что его план сработает, и взрыв уничтожит все улики.

Где он научился подобным вещам? На войне или во время своих путешествий? Кто знает.