Шарлотта Линк - Дом сестер

— Одна из горничных в Дейлвью намекнула. Очевидно, между Джоном и его матерью возник конфликт, в ходе которого он сказал ей, что предложил тебе выйти за него замуж и что ты ему отказала.

— Я чего-то не знаю? — удивленно спросил Чарльз.

— Джон сделал Фрэнсис предложение, а она ответила ему отказом, — повторила Морин.

— Я сказала, что именно сейчас не могу выйти за него замуж. В смысле, немедленно.

— Сейчас ты не могла бы выйти за него в любом случае, из-за траура по Артуру Ли. Но у тебя была бы возможность свыкнуться с этой мыслью.

— Я хочу поехать в Лондон, — настаивала Фрэнсис. — И в данный момент не желаю строить никаких иных планов.

У Морин был озабоченный взгляд.

— Такие мужчины, как Джон Ли, не будут ждать тебя вечно. Если ты станешь слишком долго раздумывать, какая-нибудь другая женщина уведет его у тебя из-под носа.

— Но, кроме Джона Ли, на свете есть еще и другие мужчины, — вмешался Чарльз, — Фрэнсис получит еще немало предложений.

— Но она любит Джона. Сейчас она ломается, но если потом будет слишком поздно, нам придется пережить драму, — уверяла Морин.

— Мама, я не знаю, люблю ли Джона. Не знаю, хочу ли выйти за него. У меня в голове полный сумбур и неразбериха, и я не имею понятия, что хочу делать в жизни. Мне нужно время. Я просто должна однажды увидеть что-то другое. Хочу в Лондон, — повторила она.

— Тебя действительно трудно понять, — пожаловалась Морин. — Ты все время сетовала, что была вынуждена жить в Ричмонде и едва выдержала это из-за тоски по Уэстхиллу. Теперь ты здесь — и хочешь опять уехать!

— Это другое.

— К тому же, я не знаю, насколько подходящим вариантом является тетя Маргарет. У нее никогда не было детей, и она не от мира сего. Кто знает, сможет ли она присматривать за молодой девушкой?

— Маргарет наверняка отнесется к этому серьезно, — предположил Чарльз.

Морин подошла к окну и посмотрела на улицу. С утра было солнечно, но к вечеру с запада поплыли темные облака, и вдали раздались негромкие раскаты грома. Взволнованно кричали птицы. В воздухе уже пахло дождем, и стоял тяжелый сладковатый цветочный аромат.

— Наконец-то! — сказал Чарльз. — Как давно не было дождя!

Морин повернулась к ним. В ее глазах Фрэнсис прочитала, что она уже больше не встретит сопротивления. Так было всегда. В конечном счете Морин никогда не могла запретить что-то своим детям.

— Отец! — произнесла Фрэнсис.

Чарльз также принял к сведению безмолвное согласие своей жены. По отношению к их детям он мог оставаться непоколебимым, но ему тяжело было занять позицию, отличную от позиции Морин. И он смиренно пожал плечами:

— Если тебе надо уехать, поезжай.

В комнате бабушки всегда пахло лавандовым маслом. Кейт пользовалась им, сколько Фрэнсис себя помнила. Даже в самые худшие и голодные времена в Дублине ей удавалось один раз в год покупать флакончик и ежедневно легким прикосновением пальцев наносить маленькую каплю масла за уши. Никто не мог представить себе Кейт, от которой не исходил бы нежный аромат лаванды.

Когда в тот вечер Фрэнсис вошла в комнату с обоями в цветочек и с занавесками с таким же узором, она восприняла знакомый запах как особое утешение. Она приняла решение — и осуществит его; но с тех пор как родители уступили, Фрэнсис ощущала ком в горле.

Пока согласие родителей не было получено, все было так далеко… И вот прощание стало делом ближайшего будущего. Во время ужина Фрэнсис молчала и вполуха слушала оживленную болтовню Виктории, рассказывавшей о каком-то веселом происшествии в школе.

Морин, уткнувшись в свою тарелку, неожиданно сказала:

— Мы уже больше двух недель ничего не знаем о Джордже, а теперь уезжает и Фрэнсис… Скоро я вообще не буду знать, где находятся мои дети и чем они занимаются.

При упоминании имени Джорджа лицо Чарльза помрачнело.

— Джордж образумится и даст о себе знать, — промычал он, — а куда едет Фрэнсис, тебе ведь известно. У Маргарет ей будет хорошо.

— Если б только у нас был телефон! Тогда…

— Я куплю тебе телефон, — нервно сказал Чарльз, — потому что иначе в ближайшие недели ты сведешь меня с ума. Я куплю телефон, и ты сможешь десять раз в день звонить Маргарет и спрашивать, жива ли еще Фрэнсис.

Кейт сидела в своем кресле-качалке у окна, когда вошла Фрэнсис. На улице тем временем стемнело, и дождь лил стеной.

— Ты хотела поговорить со мной, бабушка? — спросила Фрэнсис.

Кейт отложила в сторону книгу, которую читала, и кивнула.