Шарлотта Линк - Дом сестер

— Он висел на моем плече и с каждым шагом казался все тяжелее и тяжелее. Ему становилось все хуже. Температура поднималась, и он начал говорить на иностранном языке. Иногда падал. Я не знала, как снова поставить его на ноги. — При рассказе о том, сколько усилий она затратила, глаза девочки то и дело наполнялись слезами. — Он был невероятно тяжелый! И потом, я еще постоянно думала о том, что он может умереть где-нибудь посреди пастбища, и я тогда буду в этом виновата, потому что так и не позвала врача. Но у меня сложилось впечатление, что он сразу запаниковал, как только я заговорила о враче, и… — Она беспомощно подняла руки и вновь опустила их.

— Ты все сделала правильно, Лора, — сказала Фрэнсис, — и я должна сказать, что горжусь тобой. Притащить тяжелораненого мужчину из Болтон-Касл в усадьбу… вряд ли нашелся бы кто-то, кто смог бы это выдержать!

Лора покраснела от счастья. Ее пальцы смущенно теребили подол платья.

— У него, очевидно, были все основания, чтобы прятаться, — пробормотала Фрэнсис.

Виктория посмотрела на нее.

— Только потому, что он немец? Он ведь может быть и беженцем…

Фрэнсис покачала головой:

— Здесь кроется нечто большее. Тот, кто с таким серьезным ранением забирается в овчарню, вместо того чтобы искать помощь, наверняка чего-то опасается. К тому же у него был заряженный пистолет. Это не безобидный беженец.

— Ты думаешь, он… он нацист? — спросила Виктория, широко раскрыв глаза.

Фрэнсис пожала плечами:

— Мы спросим его, когда с ним можно будет говорить. А до этих пор исполним его желание и никому ничего об этом не скажем.

— А если он всех нас ночью убьет? — Виктория наверняка уже видела себя в луже крови.

— Что за глупости! — раздраженно сказала Аделина. — Он сейчас и мухи не сможет убить. Я обработаю ему рану и сделаю чай, который собьет температуру. — И она деловой походкой поспешила из комнаты.

— Прежде всего мы опять откроем входную дверь, — сказала Фрэнсис, — иначе каждый заметит, что у нас что-то не так. Я сейчас спрячу его оружие в своей комнате, а потом переоденусь. Поездка была действительно напряженной.

Она хотела выйти из комнаты, но Лора робко схватила ее за рукав.

— Как там всё прошло, в Лондоне? — спросила она. — Как… как Марджори?

— О, я думаю, у нее всё в порядке. Ваш отец был очень рад видеть ее. Он… — Фрэнсис запнулась. Впрочем, когда-нибудь Лора все равно узнает, что Хью опять женился; почему бы и не сейчас… — Он опять женился, представь себе!

Лора остановилась с открытым ртом.

— Что?

— Да, мы тоже были очень удивлены. Но, в принципе, это не так уж плохо. Марджори сейчас в таком возрасте, когда ей нужен кто-то женского пола, с кем она могла бы общаться.

— И какая она?

— Кто?

— Папина… новая жена.

Фрэнсис решилась на милосердную ложь.

— Симпатичная. Простая милая женщина.

Лора пристально посмотрела на нее и выбежала из комнаты. Было слышно, как хлопнула дверь.

— Тебе не кажется, что можно было бы сообщить ей это более деликатно? — спросила Виктория.

— Я должна была сейчас солгать ей, чтобы потом выдать правду? Я уже достаточно солгала. Жена Хью Селли — асоциальная шалава. Она была в ужасе от приезда Марджори. Я почти уверена, что они будут жить как кошка с собакой, но Марджори хотела этого.

— И ты тоже.

— Совершенно верно, — ответила Фрэнсис холодно, — и я тоже. То, что мы с Марджори не любили друг друга, не было тайной.

Она вышла из комнаты, прежде чем Виктория успела что-то возразить. Пистолет в ее руке был холодным и тяжелым. Она спрятала его в комоде, положив в самый низ, под белье. И после этого почувствовала себя спокойнее.

Поздним вечером температура у незнакомца поднялась еще выше, несмотря на загадочный чай, которым напоила его Аделина. Он говорил путано и неразборчиво; даже Виктория не могла из этого ничего больше перевести. Она все время сидела возле него и промокала ему лоб холодной водой. Аделина вымыла мужчину, обработала рану и перевязала. Затем причесала его волосы и надела на него пижаму Чарльза. Он не выглядел больше таким запущенным, но ему было явно плохо.

— Если до утра температура не снизится, мы вызовем врача, — сказала Фрэнсис. — Не важно, что будет потом.

— А что может быть? — спросила Виктория.

— Я не знаю. Поскольку он так испугался, возможно, он шпион. Я понятия не имею, что делают с такими.

— Их вешают, — сказала Аделина, которая как раз вошла в комнату со свежей водой.