Лори Фариа Столарц - История Джейн N [litres]

Какие шансы, что?..

Я медленно подошла, думая, что джип примерно как у Джека – старая модель семидесятых, с наклейкой в виде гигантского орла на капоте. Я попробовала водительскую дверь. Та открылась, но свет в салоне не вспыхнул. Я села за руль, вспоминая, как однажды Джек воткнул отвертку в замок зажигания, когда не смог найти ключ.

Что я могла использовать? Я открыла бардачок, случайно задев застрявший в руке кусок стекла. Боль пронзила запястье, на глаза навернулись слезы. Я проверила содержимое бардачка, стараясь использовать только пальцы. Руководство по эксплуатации, стопка салфеток, пластиковая посуда и мяч для гольфа.

Наконец, я нашла кое-что полезное: открывашку для бутылок. Провела пальцем по заостренному концу, отметив, что подушечка еще сильнее занемела. Я начала терять чувствительность?

«Держись», – настаивал голос Шелли.

Смогу ли я завести машину с помощью открывашки? Я посмотрела на замок, и сердце мгновенно сжалось. Ключ уже был там.

Я повернула его.

Двигатель поперхнулся.

Я попробовала еще раз.

Раздался мерный гул.

Где-то позади меня вспыхнул еще один прожектор, освещая загон. Я посмотрела в зеркало заднего вида.

Затем включила передачу, нажала педаль газа и выехала с дорожки, почти не в силах поверить, что это действительно, действительно происходит. Я неслась по улице, не зная, куда еду. Вокруг было темно. Я включила дальний свет. Газовый манометр на приборной панели показывал почти пустой бак.

Похоже, я была на холме. Дорога вела вниз по спирали. Мне заложило уши. Я сильнее сжала руль и сбавила скорость, пытаясь сосредоточиться на пунктирных линиях разметки, чтобы не заехать за край.

Наконец, когда мне показалось, что спуск закончился, я снова ускорилась, заметив в конце дороги машину. Я последовала за ней, отчаянно мечтая выехать в город. Номера принадлежали штату Новая Англия. Относительно недалеко от дома.

Автомобиль остановился. Я проехала мимо, свернула налево, затем направо. Впереди маячил знак. Я притормозила, чтобы его рассмотреть. В тот же момент я заметила машину, которую обогнала, – красный седан. Его дальний свет падал мне на боковое зеркало; водитель мигал фарами, как будто хотел привлечь мое внимание.

Я ускорилась и резко вывернула руль, заложив крутой поворот на узкой дороге. Джип накренился. Я приготовилась к неизбежному, но машина вновь встала на все четыре колеса и затормозила.

Незакрепленные предметы – банка содовой, горстка монет – разлетелись по джипу, загрохотали об окна. Что-то твердое ударило меня по голове.

Я глубоко вздохнула, пытаясь сориентироваться. Другая машина уже исчезла. Ее шины скрипнули где-то ниже по улице. Я вдавила педаль газа, мне не терпелось продолжить движение.

Наконец-то я его нашла.

Крошечный городок.

Я с усилием моргнула, но город никуда не делся. Это был не сон или мираж. Два уличных фонаря освещали мини-маркет, почту и полицейский участок. Если бы не светящаяся буква «П» над последним, я бы поклялась, что вижу город-призрак.

Я остановилась под буквой, распахнула дверь джипа и вошла в участок.

После пары недель встреч с Отвагой я вывожу ее на прогулку по территории приюта, до ворот. Можно было бы спустить дворнягу с поводка и предоставить ей полную свободу действий, поскольку других собак тут сейчас нет, но ей нужно приучиться ходить с другим человеком. Это часть реабилитационного процесса, мало чем отличного от моего.

Ей тоже нужно научиться доверять людям. До сих пор у нее, вероятно, не было особых на то причин, но я пытаюсь изменить ситуацию, приходя, принося ей угощения и слушая ее лай.

Она тоже меня слушает. Большинство встреч я начинала с того, что садилась возле ее клетки и рассказывала о Мейсоне – как он приползал к стене, насколько я держалась за его визиты.

– Иногда мне кажется, что я все еще слышу его голос, – говорю я Отваге. – Когда я глубоко сплю, мне мерещится, как он уверяет меня, что все будет хорошо, что я сильнее, чем думаю, и что он обо мне заботится.

Я позволила Отваге вести меня по территории, гадая, что бы случилось, если бы я пропала на несколько дней. Заболеет ли она в конце концов, как и я? Будет ли лежать без сна, ожидая лязга двери в собачьем крыле, как я ловила стук Мейсона? Будет ли вслушиваться в приближающиеся к ее клетке шаги, только чтобы разочароваться, когда окажется, что это не я? Зависимость питомицы от меня – лишь одна из причин, которые заставляют меня возвращаться сюда снова и снова.