Давид Кон - Заложник

Услышав голос заложника, Тайсир развернулся и вышел, осторожно прикрыв за собой тяжелую дверь. Юсуф подождал, пока щелкнет замок, и заговорил медленно, подбирая каждое слово. Вы говорите по-английски? Заложник виновато улыбнулся и сложил фразу.

— I speak English, but not so good.

Юсуф развел руками. Жаль. А он, к сожалению, не говорит на иврите. Заложник слушал, чуть склонив голову, вероятно, пытаясь понять каждое слово. Юсуф задумался. Что же делать? Препятствие неожиданное и неприятное. Языковой барьер сильно осложнит его работу. Объясниться жестами, конечно, можно, но никакой доверительности, необходимой врачу, чтобы успокоить пациента и вселить в него уверенность для снятия шока, не достичь. Заложник, тщательно подбирая слова, сложил еще одну фразу. Если честно, он и на иврите говорит не очень хорошо. Хотя прожил в Израиле много лет. По-настоящему хорошо он говорит только по-русски. Ведь это его родной язык. Юсуф вскинул голову. По-русски! Заложник улыбнулся широкой детской улыбкой. Вот уж чего он не ожидал, так это услышать в этом подвале русскую речь. Юсуф пояснил. Он учился в России. Прожил там десять лет. В Саратове. Заложник вздохнул. А он никогда не был в Саратове, хоть прожил в России почти сорок лет. Жаль. Помолчал и добавил:

— Простите, что я не сразу ответил на ваше приветствие. Я не заметил, как вы вошли. Задумался.

Это «задумался» удивило Юсуфа даже сильнее, чем спокойный взгляд заложника. Вопрос «О чем?» вырвался машинально. В предложенных обстоятельствах вопрос прозвучал нелепо. Заложник тяжело вздохнул. Конечно, о том, что произошло. Надо же было так вляпаться! Заложник возмущенно дернул плечами. И главное, его предупреждали, чтобы не ездил в «Сады Сиона» в одиночку. Географический кретинизм — это навсегда! Он всегда знал, что этот кретинизм когда-нибудь сыграет с ним злую шутку. Но никогда не предполагал, что настолько злую.

Заметив в глазах Юсуфа какое-то непонимание, заложник поспешил объяснить. Оказывается, он никогда не мог найти дорогу. Даже по карте. Всегда сворачивал не туда. Ему объясняли, рисовали дорогу со всеми светофорами, но и в этом случае ему случалось запутаться. Конечно, ему не стоило пускаться в такой опасный путь без сопровождающих. Но так получилось. Сыновья задержались на работе, а он хотел успеть до наступления субботы. Думал, блокпосты не дадут свернуть не туда. Но… Видите, как получилось… Ошибся.

Ошибся… Похоже, он не осознает всю сложность своего положения. Он говорит так, будто попал в какую-то пустяковую переделку. Что это? Идиотизм или бравада? На идиота, не способного оценить ситуацию, он не похож. Значит, бравирует. У парня крепкие нервы, если он решил сыграть в игру под названием «Я вас не боюсь». Глупая бравада. Он просто не понимает, с кем связался. Он не в тюрьме, где заключенные, может быть, и оценили бы его спокойствие и уверенность. Тайсиру нет дела ни до его внутреннего мира, ни до морально-волевых качеств. Он привез сюда этого человека для решения конкретной задачи. И он эту задачу решит. В противном случае заложнику придется умереть. Пришла пора объяснить всю нелепость его поведения. Юсуф всегда выступал за прямоту в отношениях и спорил с Зарой, которая была убеждена, что объяснять каждому ошибающемуся всю глубину его заблуждений неудобно, неприлично и не принято в цивилизованном обществе.

— А если не объяснять, — горячился Юсуф, — значит, человек ничего не поймет, и будет совершать такие же ошибки и дальше.

— А ты не общайся с таким человеком, — спокойно парировала Зара. — Вот и вся проблема.

— Почему же не общаться? — не понимал Юсуф. — Может быть, он хороший человек и его можно исправить, если объяснить, в чем именно он ошибается.

На этих словах Зара улыбалась и гладила его по голове. Юсуф понимал: не согласна, но не хочет продолжать спор. Почему? Это же элементарно. Любого человека можно исправить с помощью прямого и честного разговора…

Юсуф подошел к столу и встал перед заложником.

— Послушайте!

Заложник поднял глаза. Юсуф осекся. А что, если Зара права? Не слишком ли он жесток в своей прямоте? Перед ним сидит немолодой человек, который не может ни встать, ни даже поднять руку. Должен ли Юсуф заниматься его перевоспитанием? Ему все равно не переделать этого человека на пороге смерти. Кем бы ни был заложник, идиотом или смельчаком, но он уже вошел в аллею, ведущую к саду небытия. И его шансы покинуть эту аллею и вернуться в мир живых очень невелики. Потому Юсуф будет милосердным. Юсуф заговорил, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче. Он врач. Он очень хочет помочь преодолеть последствия шока. Есть ли у пациента какие-нибудь жалобы, хронические заболевания или аллергии, о которых следует знать врачу? Заложник мотнул головой. Его руки, схваченные стальными кольцами, развернулись ладонями вверх.