Катрина Лено - Не упусти [litres]

Но Сорока его не слушала. Она изучала Клэр.

Может, это из-за того, что она была пьяна, но глаза Клэр блуждали по заднему двору, как будто она пыталась что-то вспомнить.

Наконец ее взгляд остановился на садовом сарае. Она долго на него смотрела.

А Бен все говорил. Он считал, что Люк и его парень – милая пара.

А Клэр все смотрела на садовый сарай.

Сорока продолжала смотреть на Клэр.

Ни одна из девушек не моргала целую минуту, а потом моргнула Клэр, медленно, мечтательно, как будто выходя из дремы. Она покачала головой, обернулась и встретилась взглядом с Сорокой. У Клэр было такое выражение лица, как будто что-то вертелось на языке, но она не могла сказать точно.

– Нам пора, – сказала Клэр громко, возможно, громче, чем собиралась, и Бен остановился на полуслове, чтобы посмотреть на нее.

– Пора? Мы же только пришли.

– У меня комендантский час. Мама сойдет с ума. И я не хочу идти домой одна, – сказала Клэр.

Сорока не сомневалась, что все это правда и у Клэр почти наверняка есть комендантский час, а ее мать будет волноваться.

Но было и что-то еще, какая-то осторожность, которая затаилась в глубине ее глаз.

Сорока знала, что Клэр не помнит.

Но еще она знала: Клэр поняла , что чего-то не помнит и что это место, этот задний двор, такая близость к сараю, к дверному проему в Близкий – все навевало воспоминания.

Сорока нисколько ее не винила.

Это естественно – бояться того, чего мы не понимаем.

Еще естественнее – бояться того, чего мы не можем вспомнить.

– Ничего, – сказала Маргарет, обращаясь в основном к Бену. – Увидимся на выходных. А потом у нас будет целое лето. Я даже не буду брать с вас плату за вход в бассейн.

Клэр уже забралась на платформу для купания. Она переминалась с ноги на ногу, пытаясь обсохнуть и снова надеть платье. Бен по-прежнему стоял, прислонившись к краю бассейна, и смотрел на Сороку так, будто меньше всего на свете хотел оставлять ее одну.

Маргарет ему улыбнулась.

– Я не могу позволить ей идти одной до дома, – сказала она, кивнув подбородком в сторону Клэр, которая даже сейчас была так пьяна, что с трудом натягивала платье через голову. Бен продолжал смотреть на Сороку, и она поняла, что в другой жизни, в другом мире, это было бы именно то, что Маргарет Льюис хотела бы для себя в шестнадцать лет: ночей, достаточно теплых для купания, лунного света, такого яркого, что он был похож на полдень, звезд везде, насколько мог видеть глаз, и доброго прекрасного парня перед собой, который стоял с таким видом, что если бы Клэр не воспользовалась моментом и не сбежала в кусты у бассейна из-за рвотных позывов, он мог бы ее даже поцеловать.

Бен и Сорока засмеялись, а Клэр застонала.

– Я пойду, – сказала она. – Кажется, я немного перепила. Мэгс, я завтра тебе позвоню.

Сорока и Бен наблюдали, как она обошла дом сбоку. Бен отступил на полшага, и Маргарет почувствовала то же, что и он: момент прошел. Просто он чуть запоздал. Волшебное мгновенье скисло и стало затхлым.

– Бен, – начала Сорока, стараясь говорить шепотом, втайне от Клэр и всей вселенной. – А если я тебе скажу о таком месте, где ты можешь получить все, что захочешь? Все, что угодно в целом мире. Где можно просто пожелать что-то, и оно перед тобой появится?

Бен на мгновение задумался, и Сорока поняла, что это – лишь одно из многих замечательных качеств Бена: когда ему задаешь вопрос, он находит время, чтобы его как следует обдумать, выслушать, а не просто ждать свою реплику.

– В теории все звучит неплохо, – сказал он наконец. – В смысле… Конечно, есть то, чего я хочу. Есть то, чего хотят все.

– И ты мог бы это получить. Все, что захочешь, – сказала Сорока, стараясь, чтобы в голосе не было нетерпения, стараясь, чтобы он звучал легко.

– Гипотетически? – спросил он.

– Гипотетически, да.

– Гипотетически, да, конечно.

Он замолчал, глядя вверх, его взгляд был рассеянным и отсутствующим.

Голова у Сороки все еще гудела в самом центре черепа.

Бен снова посмотрел на Маргарет и улыбнулся:

– Но я не знаю. Я очень счастлив здесь. Наверное, там даже может стать скучно. Не над чем работать, понимаешь? Никаких проблем, ничего не нужно делать. Не знаю. Похоже, это быстро надоест.

Сорока улыбнулась, и Бен слегка наклонил голову, может, потому, что не мог понять, почему от его ответа улыбка Маргарет стала такой грустной.

– Тебе пора, – сказала она. – Клэр ждет.

– Я скоро с тобой еще поговорю, Мэгс, хорошо?

– Да, спокойной ночи.