Харлан Кобен - Всего один взгляд. Невиновный

Но вот он закончил, и Соня спросила:

— Ты думаешь, у Оливии роман?

— Ну, доказательства налицо.

— Но?

— Но я давно уже понял, что по доказательству редко можно представить общую картину.

Соня кивнула.

— Ты должен позвонить ей опять.

— Звонил.

— И в отель тоже?

— Да.

— Ее там нет?

— Во всяком случае, не зарегистрирована.

— Но в Бостоне два отеля «Риц-Карлтон».

— Я в оба звонил.

— Ага. — Она откинулась на спинку стула, подперла ладонью подбородок. — Значит, Оливия солгала тебе.

— Да.

Соня призадумалась. С Оливией она не была знакома, но знала о ней по рассказам Мэтта больше, чем кто-либо. Она нахмурилась.

— Что? — спросил Мэтт.

— Просто пытаюсь найти приемлемое объяснение ее поведению.

— И?

— Пока не нашла. — Она пожала плечами, отпила глоток кофе. — Лично мне ваши отношения с Оливией всегда казались странными.

— Почему?

— Хотя бы потому, что ты не мог выбросить ее из головы целых десять лет, и это после одной ночи.

— Это была не просто ночь. И мы с ней не спали.

— Видимо, в том все и дело. Если люди спят вместе, это может разрушить очарование. Почему-то люди считают, что занятие любовью — самая интимная в мире вещь. На самом деле они ошибаются.

Мэтт ждал продолжения.

— Вообще-то, странное совпадение, — сказала Соня.

— Какое совпадение?

— У Кларка тоже роман.

Мэтт не стал уточнять, догадка ли это, или она знает наверняка.

— Сочувствую, — промолвил он.

— Это не то, что ты думаешь.

Он промолчал.

— И не имеет отношения к тому, что случилось с нашим сыном.

Мэтт кивнул.

— Во всех наших проблемах мы до сих пор склонны винить Стива. Он превратился в козла отпущения. Или мальчика для битья, если угодно. Но причина, стоящая за изменой Кларка, более глубинная.

— Какая причина?

— Он сексуально озабоченный.

Соня улыбнулась. Мэтт тоже попытался выдавить улыбку.

— Я не говорила о возрасте девушки? Ну, с которой спит Кларк?

— Нет.

— Тридцать два года. Совсем молоденькая. Нашей дочери столько же.

— Мне очень жаль.

— Не переживай. Просто иллюстрация к тому, о чем мы только что говорили. Об интимности и сексе.

— Как это понимать?

— Дело в том, что, как и большинство женщин моего возраста, меня теперь мало интересует секс. Да, в «Космо» и подобных изданиях утверждают обратное, пишут всякую ерунду о том, будто бы пик сексуальной активности мужчин приходится на девятнадцать лет, а у женщин наступает годам к тридцати. Однако мужчины всегда сексуально озабочены. Точка. И лично для меня секс уже не имеет ничего общего с интимными отношениями. А Кларку он нужен. Так что теперь она для него все, эта тридцатилетняя дамочка. Секс. Наслаждение. Физическая потребность.

— Вас это нисколько не беспокоит?

— Это не имеет ко мне отношения. Если вдуматься хорошенько, все очень просто. Кларк нуждается в том, к чему я потеряла интерес. Вот и идет на сторону. — Соня заметила выражение лица Мэтта, вздохнула, сложила руки на коленях. — Позволь привести пример. Если бы, допустим, Кларк любил покер, а я не хотела бы играть…

— Перестаньте, Соня, это не одно и то же.

— Почему нет?

— Секс и покер?

— Ладно, давай сосредоточимся на физических удовольствиях. Раз в неделю Кларк ходит в клуб к массажисту Гарри…

— И это тоже иное.

— Как ты не понимаешь? Одинаковое! Секс с девушкой, здесь нет глубинной любви, настоящей близости. Физиология. Как массаж или рукопожатие. Так почему это должно меня оскорблять?

Соня посмотрела на Мэтта.

— Я не смог бы с этим смириться, — сказал он.

На ее губах заиграла улыбка. Соня любила интеллектуальные игры. Ей нравилось бросать вызов. Интересно, подумал Мэтт, вдруг она говорит все это, желая испытать его?

— Что ты намерен делать? — спросила Соня.

— Оливия прилетает завтра.

— Полагаешь, сумеешь ее спокойно дождаться?

— Попробую.

Она не сводила с него глаз.

— Мы ведь не можем избежать этого, верно? Я тут подумала… — Она не закончила фразу.

— Что?

Их глаза встретились.

— Знаю, это ужасно банально, но ощущение было, словно находишься в кошмарном сне. Ну, когда мы узнали о Стивене. Потом суд. И мне все время чудилось, я вот-вот проснусь и пойму, что это был сон, чья-то жестокая шутка, и все по-прежнему хорошо.

Мэтт чувствовал то же самое. Тогда казалось, ему снится страшный сон, и он ждал, что проснется и увидит Стивена улыбающимся, живым и невредимым.

— Но теперь все наоборот, верно, Мэтт?