Мариэтт Линдстин - Воскрешение секты

Освальд покачал головой, в отчаянии пожал плечами.

— И знаете, что самое ужасное? То, как вы на меня смотрите. Как гребаные зомби.

Он повернулся к доске, висевшей позади кафедры, взял мел и нарисовал смайлик — но без улыбки. Круг с глазами и прямой чертой вместо рта.

— Вот так вы выглядите. Как долбаные овощи. Так что сегодня добавим в словарь «Виа Терра» еще одно выражение. «Смотреть овощем». И — да, реакция на мои слова вот с таким лицом будет считаться нарушением. А вода у Дьяволовой скалы чертовски холодная.

Якоб изо всех сил пытался придать живости мышцам лица, но все выходило не так — теперь он просто улыбался, а это наверняка тоже плохо подходило. Вместо этого он попробовал зажечь огонь в глазах, однако был уверен, что выглядит полным идиотом. К счастью, в его сторону Освальд даже не взглянул. Он только вздохнул и покачал головой.

— Сегодня пропускаем ужин. Мысль о том, что вы будете сидеть в столовой и жрать, для меня невыносима. Я вообще едва терплю ваше присутствие в моем поместье.

Стало быть, их отправят спать голодными, как непослушных детей.

Однако Якоб успел сходить в кухню и сделать себе еще один бутерброд — на всякий случай. А молока он всегда может надоить у коров.

Он остался сидеть, пока остальные сотрудники разбредались прочь. Обычно, когда Освальд сердился на них, они оставались в зале, но после побега Буссе никто не взял на себя командование. К тому же все устали и продрогли, ни у кого не нашлось сил собрать группу.

Якоб вышел из столовой последним. Медленно двинулся через двор, вдыхая холодный воздух. И остро почувствовал, что пора сваливать. «Послезавтра встречусь с Симоном, — подумал он. — Вместе разработаем план. Выбравшись отсюда, я пойду прямиком в общество защиты животных. Заставлю их спасти моих подопечных».

Он принялся фантазировать о том, каково это — быть свободным. Позвонить родителям и сказать, что ад закончился, что он больше не член секты и может общаться с родными не только с помощью кратких зашифрованных сообщений…

Когда Якоб завернул за угол усадьбы, то заметил, что в подвале горит свет.

И тут он осознал нечто такое, от чего по всему его телу забегали мурашки.

Солнечный лучик, пробравшийся через окно, скользнул по лицу и разбудил ее. Сперва она ощутила удовольствие от его тепла — но это был всего лишь одинокий луч, ненадолго пробившийся в ее темницу, чтобы тут же снова исчезнуть.

Внутри ее поднялось чувство глубочайшего отвращения. Вчерашний день снова всплыл в памяти, словно сложившись из отдельных кусочков. Мимолетное приятное чувство лопнуло, как мыльный пузырь.

София зажмурилась, пытаясь отогнать реальность. Внушила себе, что просто заснула в самолете и ей приснился кошмарный сон. Скоро она приземлится в аэропорту Ландветтер. Скажет Маттиасу, что передумала, и сядет на поезд, идущий в Лунд. Просто немыслимо, чтобы она снова оказалась в «Виа Терра». В Швеции люди не похищают своих врагов. Но Освальд — не человек…

Солнечный луч добрался до пола, где в его свете заплясала пыль. Снаружи было тихо, только где-то блеяла овца. София подумала о Беньямине. Тоска по нему пронеслась по телу как электрический разряд. Каждый раз, когда она прогоняла мысль о нем, та возвращалась — так бывает трудно удержаться и не ковырять корку на ране. Неужели она никогда больше его не увидит? Тоска засела в животе, как кусок льда, который таял, распространяя по всему телу яд. София стала смотреть прямо перед собой, стараясь глубоко дышать. Ей удалось собраться с силами настолько, что она смогла сесть на постели.

Возьми себя в руки, София! Приди в себя, черт подери!

«Сегодня я сбегу, — подумала она. — Однажды я уже это проделала, смогу и еще раз». Ей показалось странным, что она смогла заснуть в ту ночь, но это, должно быть, из-за снотворного. Вчера тело совсем не повиновалось ей, сегодня же она ощущала в себе силы. Встав с кровати, уже крепче стояла на ногах, хотя голова слегка кружилась.

На столике у двери стоял поднос. Стало быть, приходил Освальд. Холодная яичница и унылый тост, на котором масло растаяло и снова застыло. Откусив, София некоторое время боролась с тошнотой, однако ей требовалась энергия, чтобы совершить побег.

Сходив в туалет, помывшись и почистив зубы, она решила надеть платье. Либо так, либо придется бежать по лесу, завернувшись в полотенце. София открыла гардероб и оглядела короткие, облегающие платья. Выбрала одно, немного закрывавшее колени. Ткань была очень тоненькая, но тут уж ничего не поделаешь. София надела туфли.