Мариэтт Линдстин - Воскрешение секты

Я не хочу умереть так.

Кончая, Освальд схватил ее за талию и прижал к постели. Навалился на нее, как каменная глыба. София не могла дышать, начала судорожно дергаться — ей показалось, что она задохнется, — и тут он скатился с нее. Раздался звук застегиваемой молнии. Он даже не разделся, просто расстегнул ширинку.

Позднее в ее сознании засядет странная мысль. Он не разделся, потому что речь шла не о сексе — это был лишь способ унизить ее самым ужасным образом. Эрекция у него наступила от ее страха. Она поймет, что он, с его черным, как уголь, сердцем не в состоянии получать удовольствие от секса, его просто возбуждает насилие. В ее сознании все разом встанет на свои места, станет ясно, почему он раз за разом мучил ее в офисе, никогда не доходя до конца, почему отмахивался от девушек, осаждавших его. Единственное, что ему хочется делать, — это мучить и унижать. Но это осознание пришло позже. В тот момент, когда он кончил, в голове у нее оставалась одна мысль — что она не хочет умирать.

Освальд отвязал ее руки и перевернул на спину. Посмотрел на нее сверху вниз и ухмыльнулся. Кровать заскрипела, когда он поднялся. София лежала неподвижно, не издавая ни звука. Все ее тело пульсировало от стыда. Она подумала, что возврата нет. Все поломано, и уже никогда не будет как прежде.

— На этот раз всё, однако история наших отношений не закончилась. Она, понимаешь ли, только началась, — сказал он.

— Мерзкий псих, — выдавила София и приготовилась получить пощечину, но Освальд лишь рассмеялся и развел руками, словно все это было забавной игрой.

— Если честно, тебе ничуть не поможет, если ты будешь так ко мне обращаться. Прими мой совет: это только продлит твои страдания.

По полу прозвучали его шаги. София отвернулась, не желая показывать, что глаза у нее полны слез. Но он не обернулся. В замке повернулся ключ, повисла тишина. София скрючилась в позе зародыша и разрыдалась. Ее плач звучал жутко и надрывно, из носа текли сопли и смешивались со слезами в отвратительную массу. София рыдала, пока ей не стало больно дышать. Перекатилась на бок, со стоном села, потому что во влагалище по-прежнему жгло. Пульсирующие волны боли. Ноги чуть не подкосились, когда она встала; внизу живота снова резануло. София похромала в ванную, взглянула на себя в зеркало. На лбу у нее красовался страшный синяк. Когда она села на унитаз, из нее вытекла сперма вперемешку с кровью. В животе все перевернулось. Она встала на колени, обняв унитаз, в надежде, что ее вырвет, но исторгла из себя только слизь. Посидела так, приложив лоб к холодному сиденью.

В голове теснились странные мысли. Вся ее жизнь пошла наперекосяк. Все должно было быть совсем не так. Работая в офисе с Освальдом, София и представить себе не могла, что будет так отбиваться, если он начнет ее домогаться, царапаться, как дикая кошка. Даже носила тогда с собой маленький складной ножик в кармане юбки — смешное оружие защиты на случай, если ситуация совсем выйдет из-под контроля. Но он оказался таким сильным и агрессивным, чуть не довел ее до полного безумия. Победа далась ему легко — эта мысль больно травмировала Софию.

Она легла на холодный пол в туалете и снова разрыдалась. Потом добралась до кровати и натянула на голову одеяло. Заснула почти мгновенно, хотя давно наступило утро.

Когда она проснулась, снова опустилась тьма. Снаружи небо стало черно-синим, между рваных пролетающих мимо облаков проглядывала луна. София стала кататься по кровати, крича в полный голос. Но ничего не произошло. Никто не пришел.

Она снова заснула. Должно быть, проспала всю ночь — когда проснулась, в комнате снова было светло. Сколько же может проспать человек? Тут она поняла, что на душе у нее пусто — никаких чувств. В ней осталась только какая-то неопределенная тяжесть. «Я должна взять себя в руки», — сказала она себе. Но зацепиться было не за что. Синяк на лбу болел, между ног жгло, ягодицы горели.

«Что мне делать? Боже, помоги мне, умоляю!»

София скосила глаза на столик в углу, но еды там не было. Стало быть, теперь она обречена еще и голодать. Ей хотелось пить, но на то, чтобы подняться и дойти до ванной, не хватало сил. Повернув голову к окну, она почувствовала, как глаза снова начали слипаться, и задремала.

Некоторое время спустя София осознала, что Освальд снова пришел. Она не слышала, как он вошел, но теперь Освальд сидел на кровати. София притворилась спящей, продолжая дышать медленно и ритмично. Волосы на затылке встали дыбом в ожидании его прикосновения, которое, она знала, неизбежно. Его холодные пальцы скользнули по ее спине, лаская ее почти с нежностью. Это было так дико и неуместно, что София покрылась холодным потом и вся затряслась. Его холодные губы коснулись ее щеки, и она подумала, что ей от этого еще хуже. Ибо он совершенно непредсказуем.