Если бы ещё эти самые двери оказались со стеклянными вставками, было бы, наверно, уютнее, особенно сейчас — вечером, с отключённым электричеством и занимавшейся за окном непогодой.
Осторожно двигаясь за подругой, Дарья невольно представила себя в древнем заброшенном замке — узкий проход, темнеющие проёмы комнат, тревожное поскрипывание паркета, и худенькая девушка со свечой впереди. В довершении картины Соньке не хватало длинного, в пол, платья.
— Ты чего там плетёшься? — прошептала подруга.
— Тут я… А ты чего шепчешь? — так же тихо отозвалась Даша. Афанасьева хохотнула чуть громче, но тоже не в полный голос:
— Не знаю, всё так торжественно… Смотри!
Она отошла немного в сторону, подняв высоко свою кастрюльку со свечами и позволив Даше оглядеться.
Они оказались в спальне родительской спальне: тяжёлые шторы плотно задернуты, широкая кровать с массивным изголовьем в виде распустившейся лилии, мерцающие в свете свечей бра. Слева от входа, у стены, ловило отражение двух девчонок громоздкое трюмо с овалом центрального зеркала.
— Класс, правда? — восторженно хвасталась Соня. — На Новый год себе купили обновку… Круть, да?
Дашка зачарованно кивнула.
— И, прикинь, ещё что я придумала, — Соня поставила кастрюльку со свечами на трюмо, исчезла на мгновение в темноте коридора. В кладовке послышался грохот, словно посыпалось что-то мелкое, металлическое, потом — оханье и тихие ругательства.
— Афанасьева, тебе помочь? — Даша выглянула из спальни.
— Не-е, я уже тут. Оно легкое… на колесиках…
Медленно разворачиваясь в узком коридоре, скрипя резиновыми тапками, Соня втягивала в комнату нечто высокое, плоское, в деревянной оправе и на широкой нескладной подставке.
— Это что такое?!
Но подруга не отзывалась, кряхтя и шумно вздыхая. Дашка не выдержала, схватила за угол деревянной рамы, потянула её на себя. Штуковина оказалась и впрямь не столько тяжёлой, сколько неудобной и большой: в высоту едва-едва прошла в дверной проём, а в ширину — вообще пришлось втягивать по очереди вначале один угол, а потом — второй.
— Та-дам! — Соня выровняла деревянную раму вычурного напольного зеркала.
Перед озадаченной Дашей встало её собственное отражение во весь рост: растрёпанные волосы, смущённый вид, стекляшки очков в модной оправе. В несмелых бликах свечей она увидела себя странно потерянной, словно чужой.
— Здорово, да? — не унималась Сонька. — Это от старого гарнитура осталось, не дала продать. Буду у себя в комнате делать ремонт, его там пристрою. Раму только перекрашу, сделаю её светлой-светлой. Представляешь?
Дашка представила и поморщилась.
— А зачем ты его сюда припёрла?
Соня, любовно поглаживавшая гладкое полированное дерево, встрепенулась:
— Как «зачем»? Гадать сейчас будем!
— На зеркалах? — Дашка боязливо поёжилась.
— Конечно…
— Так вроде же в полночь надо?..
Афанасьева развела руками:
— Ага, в полночь такие стучимся к мамке с папкой со свечкой: пустите в зеркало потаращится, да? Синицына, не тупи!
Подруга пожала плечами.
— Ерунда это всё, не верю я…
Соня хитро прищурилась, приблизив лицо к самому Дашкиному уху:
— А на суженого-ряженого? — заглянув в глаза и прикусив нижнюю губу, томно добавила: — А если Пашка Истомин явится? А?
И гоготнула.
— А как? Ты знаешь? — с сомнением в голосе отозвалась Дашка.
Подруга вскинула подбородок, закатывая выше локтя рукава тёмной клетчатой рубашки, торжественно подняла руки над головой и громоподобным голосом провещала:
— Я, потомственная ясновидящая, маг-виртуоз в третьем поколении, властелина духов и мирских врат, ведунья Софья, приглашаю тебя на сеанс супер-пупер магии!!! Один взгляд сквозь магический кристалл, и твоё будущее у меня как на ладони!
— Афанасьева! Тебе никто не говорил, что в тебе пропадает народная артистка?
Соня хихикнула:
— Ладно, давай начинать, а то скоро мамка с работы придёт, весь кайф обломает своими советами!
Она подтолкнула подругу к зеркалам.
— Слушай сюда, — скомандовала она. — Встаёшь между зеркалами, типа в коридоре таком оказываешься. Говоришь «Суженый-ряженый покажись» и ждёшь. В конце коридора появится фигура, когда окажется у тебя за спиной — смотришь быстренько и выбегаешь из коридора. Поняла? Только не оборачивайся — нельзя, говорят…
Дашка кивнула, заворожено оглядываясь вокруг:
— Кто говорит?
— Ну, бабки всякие… Гадалки. В инете прочитала.
Читать дальше