Цзыцзинь Чэнь - Долгая ночь [litres]

– Не думала, что в первые же месяцы тебя ждут подобные испытания, – вздохнув, проговорила она. – Зря ты пошел в волонтеры. Проще было найти работу после выпуска.

– Я не жалею, что приехал сюда учителем. – Хоу с печальной улыбкой покачал головой. – Конечно, с университетским дипломом я мог бы стать адвокатом, судьей или даже прокурором, но я и понятия не имел бы, как устроен мир. А здесь я, по крайней мере, получаю жизненный опыт.

– Не боишься, что такой опыт тебя сломает?

– Нет! Поступая на юридический факультет, я знал, что столкнусь с жестокими людьми и жестокими преступлениями. Не могу же я вечно отсиживаться в кустах! Что я тогда за юрист?

Ли радовалась, что Хоу немного приободрился.

– Значит, еще диплом не получил, а уже юристом себя называешь? – поддразнила она.

Вдруг раздался громкий стук в дверь.

– Кто там? – крикнул Хоу.

– Хоу Гуйпин? Я из Бюро общественной безопасности. По поводу расследования.

Юноша кинулся открывать, и стоило ему повернуть ручку, как дверь распахнулась. Хоу попятился. Ворвавшийся в комнату мужчина схватил его за грудки и швырнул на пол.

– Ну что, допрыгался, а? Настучал на меня в полицию? Теперь ты у меня кровавыми слезами умоешься!

Над Хоу навис Юэ Цзюнь, он же Стопка. Впрочем, эффект неожиданности длился недолго. Через мгновение крепкий и рослый Хоу – на голову выше противника – вскочил на ноги и вытолкал гостя на улицу. Ли Цзин с ужасом наблюдала за дракой.

– Хватит, прекратите! – то и дело кричала она, стоя на пороге домика и не решаясь подходить к дерущимся мужчинам.

На шум прибежали несколько жителей деревни. Они без особого успеха призывали прекратить бой, однако вмешиваться не спешили, зная о репутации Стопки. Наконец Юэ удалось несколькими ударами сбить Хоу с ног. Склонившись над соперником, бандит начал хлестать его по щекам, изрыгая проклятия.

– Любишь поболтать с полицией, крыса? Теперь пощады не жди! Тут всем плевать на девчонку, и ты свой нос не суй! Я из тебя всю дурь выбью!

Спустя пару минут и несколько десятков ударов Юэ, похоже, утолил свой гнев. Он выпрямился и сказал, тыча в Хоу пальцем:

– На сегодня я тебя отпускаю. Езжай назад в свой Цзянчжоу, студентик. И заруби себе на носу: я работаю на важных людей, с меня взятки гладки. А вот тебя защищать некому. Еще раз встанешь на моем пути – пожалеешь, что на свет родился!

Юэ развернулся и зашагал прочь. Наблюдавшие издалека жители деревни бросились к Хоу Гуйпину, подняли его и отвели в дом.

Ли Цзин вжалась в угол комнаты, дрожа и всхлипывая. Увидев красное, опухшее от пощечин лицо любимого, она разразилась слезами. Юноша погладил ее по руке:

– Все хорошо. Все будет хорошо.

Минула еще неделя.

Совершенно измученный, Хоу Гуйпин стоял у единственного в деревне таксофона и звонил своей девушке.

– Я опять ездил в полицейский участок, – проговорил он в трубку.

– Что тебе сказали? – спросила Ли Цзин.

– Меня не восприняли всерьез. Судя по всему, подозрения с Юэ сняты. Полицейские утверждают, что доказательств изнасилования нет, хотя найдены следы спермы. Представляешь, они не считают изнасилованием секс с тринадцатилетней девочкой! Бубнят что-то про смягчающие обстоятельства… Мол, она провела весь день с Юэ, но сперма принадлежит не ему, и оснований для ареста нет. Только он ведь наверняка знает, что случилось! Не верится, что его отпустили.

Ли долго молчала, потом тяжело вздохнула.

– Возвращайся, Гуйпин. Уезжай из своей дурацкой деревни.

– Ни за что! Я не допущу, чтобы за гибель моей ученицы никого не наказали. Я ведь тоже виноват в ее смерти!

– Я посоветовалась с профессором Чжаном, – заявила Ли Цзин. Профессор Чжан Чао преподавал в их группе. – Он тоже думает, что лучше уехать оттуда. Обещал подыскать тебе другую школу по волонтерской программе. Еще ты можешь отказаться от участия и вернуться к обычным занятиям в университете. Профессор Чжан говорит, ты в силу молодости пока не знаешь, как устроен реальный мир. Вдали от крупных городов закон порой не действует. Он опасается, что полицейские станут покрывать Юэ Цзюня, поэтому для тебя безопаснее покинуть деревню.

Хоу глубоко вздохнул:

– Пойми, я не могу сейчас уехать. Вэн Мэйсян все еще стоит у меня перед глазами. Ну как еще тебе объяснить… Если б я просто схватил ее за руку и не дал сесть в машину, она была бы жива! Разве закон придуман не для защиты таких, как она? Если закон бессилен, когда погибает невинная девочка, какой смысл вообще изучать право?