Татьяна Коган - Кондитер

Сейчас все иначе. И хотя несколько минут назад я находился в смятении и раздрае, мой внутренний хаос постепенно становится когерентным. Мысли и эмоции, каждая клетка моего тела начинают вибрировать в унисон. Все внутри и снаружи меня синхронизируется, и даже беспокойство о Соне притупляется, становится второстепенным. Я доверяю своему ментору. У него намного больше опыта, он справлялся со сложнейшими ситуациями – справится и на этот раз.

А мне лишь остается сделать свою часть работы и терпеливо ждать известий от А-12.

Где-то на закоулках сознания шевелится нехорошее подозрение: а вдруг он подставит меня? Вызовет полицию, представится жертвой и обрисует все невыгодным для меня образом? Нет. Я тут же блокирую эту глупую мысль. Он бы давно подставил меня, но не сделал этого по многим причинам.

Во-первых, мы повязаны. Если он выдаст меня – я выдам его. У нас достаточно компромата, чтобы утопить друг друга. Поэтому ни я, ни А-12 никогда им не воспользуемся.

Во-вторых, какими бы выдающимися умственными способностями он ни обладал, придумать стройную легенду в условиях жесткого цейтнота вряд ли бы смог.

И в-третьих, я видел его лицо, когда он душил Аманду. Как бы А-12 ни противопоставлял себя и меня, делая акцент на то, что предпочитает обладание смерти, его заявления не выдерживают элементарной критики. Что есть убийство – если не абсолютное обладание? Он и сам это понял, когда лишал Аманду жизни.

Эти мысли проносятся за секунду, не отвлекая меня от моего ритуального алтаря, на котором – с минуты на минуту – свершится прекраснейшее жертвоприношение.

Я расстегиваю его брюки и переворачиваю на живот. Я заслужил немного веселья.

Когда меня «отпускает», часы показывают 7.15 утра. Трезвым взглядом я обвожу подвал и увиденная картина уже не кажется мне восхитительной. Что мы имеем на настоящий момент? Два трупа, повсюду мое ДНК, отпечатки пальцев на орудии убийства, и я сам – с ног до головы заляпанный чужой кровью.

Мысль, которую я подавлял, прорывается сквозь барьеры, и страх за собственное будущее резко вырывается на первый план.

Где А-12? Почему его так долго нет?

Я достаю мобильный и звоню ему, но он не берет трубку. Я звоню Соне – абонент временно не доступен. Черт возьми, что там у них происходит? Не стоит же всерьез подозревать, что Соня могла оторваться от преследователя?

Я выбегаю на улицу, едва не ослепнув от пронзительно розового восхода – в коттедже царил полумрак, и мои глаза не сразу привыкают к перемене освещения. Проморгавшись, я вижу припаркованную за деревьями тачку Никиты. Сониной машины нет – скорее всего, они приехали вместе. Я молюсь, чтобы это было так. Спускаюсь с крыльца и бегу к дороге, несколько минут изучаю следы шин – к счастью, есть только два отпечатка, от моей машины и от Никитиной.

Соне пришлось спасаться на своих двоих, это обнадеживает. Непонятно только, почему до сих пор не вернулся А-12. Если он запрыгнул в мою машину, чтобы догнать беглянку, то должен был справиться с этим довольно быстро.

Я хмурюсь собственной тупости. Соня девочка сообразительная и вряд ли побежала по дороге, оставаясь яркой мишенью. На ее месте я бы предпочел углубиться в лес. Среди деревьев легче спрятаться.

Если мои предположения верны, то далеко А-12 не уехал – остановил автомобиль и последовал за Соней. Я бегом возвращаюсь в дом, достаю из Никитиной куртки ключи.

В салоне его машины пахнет Сониными духами. На долю секунды я замираю, дурея от воспоминаний и теряя концентрацию. Не время для сентиментальности. Завожу двигатель и выруливаю на грунтовую дорогу. Я доезжаю практически до начала скоростной трассы, так и не отыскав мою «рабочую» лошадку.

Очередная догадка ухудшает мое настроение. Наверное, А-12 догнал и убил Соню, а затем решил отвезти ее тело куда-нибудь подальше.

Проклятье.

Мне так хотелось увидеть ее… Хотя бы мертвой.

Давя в себе злость, разворачиваюсь и несусь обратно к коттеджу. Если туда пока еще не нагрянула полиция, это вовсе не значит, что я в безопасности. Нужно срочно решать, что делать с двумя телами.

Солнце играет на хромированных деталях автомобиля. Небо безоблачное, по-весеннему яркое, бирюзовое. При дневном свете коттедж в лесу уже не кажется одиноким, затерянным домом отшельника, где любые совершенные злодеяния останутся похороненными до скончания веков.

Тубис паркуется, выходит из машины и быстрым шагом направляется к крыльцу. В дверях его встречает Сэмми – побритый, причесанный, в светлом свитере и чистых брюках. Прямо выпускник старинного английского колледжа, где воспитывают добропорядочных джентльменов.