Линкольн Чайлд - Синий лабиринт

Марго сделала вид, что с интересом выслушала эту короткую лекцию, хотя все эти подробности были ей уже известны. Йоргенсен замолчал, так и не ответив на ее вопрос.

– Значит, только один ботаник взял образцы этого растения? – спросила она.

– Верно.

– И что случилось с этими образцами?

Старческое лицо Йоргенсена при этом вопросе скривилось в необычной улыбке.

– Они, естественно, находятся здесь.

– Здесь? В музейной коллекции?

Кивок.

– А почему этого растения нет в онлайновом каталоге?

Йоргенсен пренебрежительно взмахнул рукой:

– Потому, что эти образцы находятся в хранилище гербария. Для них есть отдельный каталог.

От такого везения Марго чуть не потеряла дар речи.

– А как мне получить к ним доступ?

– Никак.

– Но мне это необходимо для моих исследований.

Йоргенсен сделал несчастное лицо.

– Моя дорогая девочка, – начал он. – Доступ в хранилище гербария имеют только хранители музея, да и то с письменного разрешения самого директора. – Тоном школьного учителя он проговорил: – Эти образцы вымерших растений очень хрупки, и неопытным дилетантам допуск к ним строжайше запрещен.

– Но я не неопытный дилетант. Я этнофармаколог, и у меня есть веские, очень веские основания исследовать этот образец.

Кустистые брови снова взметнулись.

– Что же это за основания?

– Я занимаюсь медициной девятнадцатого века…

– Минуточку, – прервал ее Йоргенсен. – Вот теперь я вспомнил, в связи с чем всплыло ваше имя! – Сухая рука змеей проползла к пачке бумаг на столе и взяла верхнюю бумагу. – Я недавно получил памятную записку, касающуюся вашего статуса в музее.

Марго вздрогнула:

– Что?

Йоргенсен посмотрел на бумагу и протянул ее Марго:

– Читайте сами.

Это была служебная записка от Фрисби, адресованная всем сотрудникам ботанического отдела. Записка была короткой.

Прошу иметь в виду изменение статуса стороннего исследователя доктора Марго Грин, этнофармаколога из Института Пирсона. Ее доступ к коллекциям понижается с уровня 1 до уровня 5. Вступает в действие немедленно.

Марго прекрасно знала, что означает этот бюрократический язык: доступ пятого уровня подразумевал отсутствие всякого доступа.

– И когда вы это получили?

– Сегодня утром.

– Почему же вы сразу не сказали?

– Я теперь не обращаю внимания на все эти директивы. Вообще чудо, что я вспомнил об этой бумажке. В восемьдесят пять память у меня стала уже не та.

Марго замерла, пытаясь взять себя в руки. Если она вспылит перед Йоргенсеном, то пользы от этого будет мало. «Лучше сказать ему правду», – решила она.

– Доктор Йоргенсен, у меня есть друг, который тяжело болен. Он фактически умирает.

Неторопливый кивок.

– Единственное, что его может спасти, – это экстракт растения Thismia americana.

Йоргенсен нахмурился:

– Моя дорогая девочка…

Марго с трудом сглотнула. Ее ужасно утомили эти «дорогие девочки».

– …не может быть, чтобы вы это серьезно. Если это растение и в самом деле спасет ему жизнь, то покажите мне медицинское заключение на этот счет, подписанное врачом.

– Позвольте мне объяснить. Моего друга отравили, и экстракт этого растения, вероятно, является частью противоядия. Ни одному врачу об этом не известно.

– То, что вы говорите, – знахарство чистой воды.

– Я вам клянусь…

– Но даже если бы это и было законно, – продолжил он, прерывая ее, – я бы ни за что не позволил уничтожить образец вымершего растения, последнего в своем роде, ради единичного случая медикаментозного лечения. Разве может сравниться ценность жизни обычного человека с сохранением последнего образца вымершего растения ?

– Вы…

Марго посмотрела на его лицо, на котором было написано крайнее неодобрение. Она была огорошена тем, что он искренне считает, будто научный образец дороже человеческой жизни. Нет, ей никогда не достучаться до этого человека.

Ее мысли понеслись вскачь. Несколько лет назад ей довелось побывать в хранилище гербария, и, насколько она помнила, это был настоящий бункер с наборным замком. Комбинации цифр на таких замках в целях безопасности регулярно менялись. Она взглянула на Йоргенсена, который, нахмурившись, смотрел на нее, скрестив руки на груди, и ждал, что она закончит начатую фразу.

Он сказал, что память у него в последнее время ослабела. Вот что было важно. Марго оглядела кабинет. Где он мог записать комбинацию цифр? В книге? На листе бумаги в столе? Она вспомнила старый фильм Хичкока «Марни» – там бизнесмен хранил листок с комбинацией цифр от своего сейфа в запертом ящике стола секретарши. Запись могла храниться в тысяче мест, хотя этот кабинет и был невелик. Может быть, ей удастся обманом выудить из него эти сведения?